Но самым интересным местечком являлся район Семи улиц. Именно там обитали бандиты, чернокнижники, воры и беспризорники. Семь небольших улочек, сплетенных между собой, напоминали лабиринт. И три из них заводили в тупик. Случайной жертве порой так и не доводилось выбраться оттуда живой. В моей памяти до сих пор хранились воспоминания о запахе сырости, о многочисленных разбитых фонарях и о серых каменных стенах домов, что были отличительной чертой этой части города.
— Вот мы и на месте, — заявил Асвальд, когда экипаж остановился в Западном районе.
Я схватился за ручку, чтобы поскорее выбраться на улицу, но Асвальд тронул меня за плечо.
— Тар, погоди, — одернул он, и я уселся обратно на сиденье. — Я хотел попросить тебя, чтобы ты был повежливее с миссис Кирвин. Я знаком с ней и могу сказать, что она, как истинная художница, весьма впечатлительна.
— О, не беспокойся за это. Ты же знаешь, что я бываю очень вежлив.
Ивлин посмотрела на меня так, словно у меня выросли рога. А потом издала смешок. Очень похожий на истеричный.
— Вот именно, что я знаю, каким ты бываешь, — продолжил Асвальд. — Давай я сам проведу допрос, а ты просто помолчишь.
— Пожалуйста. А я пока почитаю записочку от нашего злодея.
— Вот и договорились.
Дверь нам открыла измученная женщина лет сорока. Ее каштановые волосы уже украшала седина. Взгляд уставший, лицо измазано краской и… кашей.
Я окинул взглядом ее худенькую фигуру, облаченную в простое желтое платье, поверх которого был повязан измазанный той же кашей передник.
— Асвальд, здравствуйте, — на ее лице появилась лёгкая улыбка.
— Добрый день. Мне сказали, что вам пришло странное послание?
— Да. Проходите, — она распахнула шире двери, впуская нас в дом. — Я сейчас принесу записку. Она в спальне. Простите за мой внешний вид, но у нас сейчас время обеда.
— Ничего страшного, — улыбнулась Ивлин.
Я же смотрел на беспорядок, царивший в этом маленьком доме, и первым моим порывом было — заткнуть уши. Детские крики смешивались со звоном посуды, летящей прямо на деревянный пол. В разрисованную красками стену, прямо рядом со мной, угодила железная кружка, запущенная сорванцом, приблизительно семи лет, который яро отбивался от своего брата-близнеца. Но когда к ним присоединился третий мальчишка, навалившись на них сверху, я испытал чувство сродни страху.
Да это тройняшки!
Во главе стола чинно восседала светловолосая девчушка примерно трех лет и, заливаясь смехом, наблюдала за дракой братьев. А рядом с ней — еще одна девочка лет пяти.
Дьявол меня раздери! Пять детей! Пять! Теперь понятно почему у миссис Кирвин такой вид, словно сон для нее — запретное слово. И почему она выбрала ремесло художника… Я бы тоже выплескивал свои эмоции куда-нибудь, если бы жил в таком хаосе. Хотя навряд ли это спасло бы меня от сумасшествия.
Когда слева от меня громко и мучительно заорал кот, которому наступили на хвост, я хмыкнул и перевел взгляд на Ивлин.
Ее лицо светилось добротой. Она восторженно смотрела на это безобразие и улыбалась.
Ну-ну… Держу пари, что она играет в добродушную мисс, любящую детей, только при Асвальде. А на деле, уже бы точно отбивалась от этих сорванцов своими книгами.
— Вот записка, — в комнате снова появилась хозяйка дома, протягивая лист бумаги.
— Спасибо, — я перехватил у нее письмо, не позволив Ивлин даже дотронутся до него.
— Интересно, кто его прислал? — удивлялась миссис Кирвин и даже бровью не повела, когда ей в спину угодила столовая ложка.
— А вы разве не знаете? — поинтересовался, бросив гневный взгляд на одного из сорванцов, который целился вилкой уже в мою сторону.
— Нет. Нам было велено просто сообщать о странных письмах. А что?
— О, вы удостоились огромной чести, миссис Кирвин, — произнес я и резко пригнулся. Над моей головой пролетела та самая вилка, запущенная одним из мальчишек. — Вас удостоил посланием сам убийца. Тень. Слышали о таком?
Худое измазанное лицо побледнело, а в глазах застыл ужас.
И миссис Кирвин рухнула на пол.
— Оттар, черт возьми! Я же тебя просил! — взревел Асвальд, стряхивающий со своего костюма кашу.
— Да она просто прилегла подремать, Асвальд. Ты посмотри… У нее же пять детей! Бедняжка просто пользуется любой возможностью…
Ивлин
Пока мы с Асвальдом приводили в чувство миссис Кирвин, Оттар принялся читать записку. Но ему пришлось оторваться от своего занятия, потому что один из маленьких сорванцов бросил в него кота.