«Так же нельзя! — мелькали панические мысли. — Это ведь физически невозможно! Откуда у них столько сил?»
В собственном зрении, которое по идее должно было стать частью игрового интерфейса, Кира пыталась отыскать кнопки паузы или перезагрузки уровня. Обычно такие виртуальные «кнопки» или «панели», прятались перед лицом, доступные для прикосновения рукой. Иногда они подчинялись словесным командам.
Но в этот раз не было ничего, кроме осознания тотального ужаса — это правда.
Валькирия быстро перепробовала все устные команды, которые знала. Но снова ничего не произошло. Если вокруг неё действительно существовал интерфейс, он никак не реагировал на ее волю.
Она ещё раз посмотрела на морально убитого Тима. Глаза в глаза.
«Обречены?»
Он поднял взгляд. Друзья задали друг другу этот безмолвный вопрос.
— Но пока мы есть, Тим… и надо что-то делать.
— Да, нам надо сплотиться или они нас порвут, — спокойно произнес Акробат, словно уже смирился с участью скорой гибели.
Они сидели на корточках среди тел и только поэтому вероятно, ни один из монстров не бросился конкретно на них. Чудовища хватали мечущихся в ужасной давке соседей, которые стояли в полный рост. Догоняли убегающих, отражали нелепые атаки вил.
Тим и Валькирия поднялись. В то же мгновение один из сражавшихся рядом с ними крестьянин, с виду лет тридцати или сорока, но наверняка такой же школьник, как и они себя сейчас ощущали, истошно завопил.
Но тут же заткнулся, переломанный пополам.
С противоположной стороны, ещё один монстр неспешно обгладывал лицо другому «крестьянину». Тот уже не орал, но только слегка подергивал босыми ногами.
— Нельзя так просто убивать людей!
Скорее из мести, чем из желания поразить цель, Кира схватила «поломанного» соседа и метнула с размаху в ближайшего монстра. Откуда-то появились силы. Если не победить, то хотя бы не сдохнуть без схватки они могли.
Она подозвала Тима.
— Двигайся, Акробат! Ты же ловкий!
Тимофей молча метнул вилы в монстра. И принялся озираться в поисках новых снарядов. Касаться тел он не хотел, как позволяла себе подруга, но рядом валялись вилы других игроков. Тоже снаряды.
Глядя на них, игроки засуетились. Наиболее деятельные из них замыкались в круги, вставая спиной к спине и ощетиниваясь вилами.
Монстрам стало сложнее бросаться на людей в таком построении. Удар одинокого крестьянина проходил для врагов бесследно. Но несколько вил, вонзившихся с разных сторон, могли дробить ему кости!
Один, два, затем целых три монстра были развалены на части совместными усилиями нескольких десятков игроков.
Увидев, что врага можно победить, ополченцы взбодрились. А вместе со страхом исчезла и нерешительность. Один из игроков, очень высокий и сильный, с бешенным криком атаковал монстра в одиночку. Удар вил не причинил чудовищу вреда, однако напор и инерция игрока свалили с ног врага. На траве же, подоспевшие соседи смельчака быстро затоптали его в прах и буквально разобрали вилами осколки!
Медленно, с обилием смертей самих игроков, но число поверженных чудищ росло. Крестьяне, уже не боясь, ловко атаковали умертвий с разных сторон, стараясь не проткнуть их своим оружием, но повалить на землю и затем затоптать. Каждая такая попытка стоила жизни двум или трём, разрываемым на части героям, но размен всех устраивал… учитывая количество людей и их огромных противников.
Вилы мелькали все чаще. С каждой секундой работа спорилась.
«Проблески духа и моральный подъем, — подумала Кира, работая вилами в одной из сплоченных команд, — а также организация, решают!».
Окончилось всё внезапно. Затоптав очередного монстра, Тимофей и его товарищи огляделись. Никого, кроме крестьян с вилами в поле не осталось. Кровавая мясорубка завершилась относительной «победой» выживших. Если так можно было назвать триумф на поле, покрытом человеческими трупами и вдоволь усеянными человеческими же костями.
Валькирия уже открыла рот, чтобы выкрикнуть Тимофею что-нибудь приободряющее. Но тут оба увидели картину на небе, словно транслируемую из другого мира: в небо взлетали ракеты.
Сотни, тысячи! Расчертив огненно-воздушные дуги, они в обилии своём начали падать на землю. И там, где касались поверхности, расцветали красивые, но страшные по своей сути огненные цветки.
Земля дрожала, свет бил по глазам, затем воздушные волны сбивали людей с ног, и приходил очищающий огонь, отделяющий плоть от костей. В ужасающей температуре сгорали тела, обугливались кости, вдоволь засеивая целые поля, поляны, рытвины, улицы, дома, обращённые в кладбища, с белыми костяками и черепушками вместо холмиков могил. Лишь метро и подземные строения, становились импровизированными склепами, но под ними вскоре так же покоились вездесущие кости людей, которые создали карающее оружие и позволили его применить… на себе.