Несмотря на мой возмущённый взгляд, Сивер не спешил вылезать из своего укрытия. Так и остался лежать между моими раздвинутыми ногами. Горячие пальцы касались бёдер, сжимали тесёмки белья, готовые снова начать его стягивать.
— Что ты там делаешь?
Медаль тебе, Мхил Дракар, за самый идиотский вопрос! Сама как думаешь?
— Что я собираюсь сделать, ты имеешь в виду?
Раздвоенный язык скользнул по нижней губе от одного уголка к другому и исчез во рту. Более наглядную демонстрацию намерений представить было сложно.
Драконы не краснели, иначе я бы уже окрасилась в сочный помидорный цвет. Щёки загорелись. И это было лишь отчасти смущение.
Тем не менее…
— Нет.
Я же приличная девушка, хоть и не девушка давно.
— Что-что? — Сивер приложил ладонь к уху, будто прислушиваясь. — Да?
— Нет!
— Как прикажет великий и ужасный дракон, — пожал плечами супруг и…
...нырнул под одеяло.
Трусы продолжили медленное скольжение вниз по бёдрам.
Да что же это такое! Если я и правда жуткая злодейка, какой меня описывают, то почему никто меня не боится?
Я опять замахнулась для удара, но, вспомнив вчерашнее плачевное состояние Сивера, решила не рисковать. Скрестить ноги тоже не получилось: между ними устроился этот нахал.
Пока я лихорадочно пыталась сообразить, что делать, — может, сдаться? — Сивер не терял времени. Тонкое кружевное бельё приспустили, обнажив лобок. Не сняли, а именно приспустили, оставив на бёдрах.
И Бездна, какое эротичное это было ощущение!
Горячее дыхание коснулось гладкой кожи.
— Позволь мне, Миалэ, — раздался из-под одеяла хриплый шёпот. — Позволь. Я так скучал. Думал об этом днями напролёт. Представлял, как ты вернёшься и я повалю тебя на кровать, доведу до изнеможения. Обожаю твой вкус, твою сладость.
Никогда мне не говорили настолько смущающих и — стоило признать — волнующих вещей. С каждым словом Сивера я разгоралась будто сухой хворост. Больше и больше. Его голос не скрипел, как в темнице, а ласкал оголённые нервы бархаткой, возбуждал сексуальной хрипотцой.
И что-то подсказывало — возможно, это прорывались воспоминания из прошлой жизни: драконы ненасытны, неутомимы в постели. Что я, что Сивер.
— Разреши доставить тебе удовольствие. Ты же знаешь: в этом деле я лучший. Позволь показать, насколько я хорош.
Он снова приподнял одеяло.
Ох, этот раздвоенный язык, мелькнувший между губами. Разве могла я противиться?
Глава 13
Когда на тебя смотрят с таким желанием, сопротивляться нет сил. Тем более Сивер мой муж…
Я кивнула, отдавшись во власть ласковым рукам. И ощутила благодарный поцелуй над тканью белья. Сердце затрепетало в предвкушении.
Сивер был красив. Не похож ни на одного мужчину, которого я видела прежде. Фиолетовые глаза с кошачьими зрачками вытягивали всю душу. Раздвоенный змеиный язык сулил новые, экзотические ощущения. Когда когти-стилеты проводили по коже в шаге от того, чтобы поцарапать, по телу волнами бежали мурашки.
Одно скромное прикосновение в запретном месте, горячее дыхание там, где кожа особенно нежная, — и в висках защекотало. Сладкая дрожь прокатилась по голове, казалось, — по самому мозгу.
Сивер не стал снимать с меня трусики. Да и как бы он это сделал? Ноги были разведены. Наклонившись, он осыпал поцелуями внутреннюю, чувствительную сторону бёдер. Замурчал, словно не знал лакомства лучше. Эта реакция, это искреннее благоговение, преклонение перед моим телом заставили запылать.
Люби меня. Владей.
Кружевную ткань подцепили и отвели в сторону. Теперь я была открыта жадному взгляду, ощущала его, знала, что на меня смотрят. Не просто смотрят — любуются.
А потом меня выгнуло, подбросило на кровати — жаждущих складок коснулся длинный гибкий язык.
Сивер был хорош. Сивер был лучшим, как и говорил. Первые же секунды заставили в этом убедиться. Прохладные пальцы раскрыли меня, нырнули в глубину, растянули вход.
Шире! Хочу ещё шире!
Губы, дразня, проложили влажную дорожку на границе ткани и кожи.
Драконий язык дарил ощущения совершенно немыслимые. Обычный человеческий не мог с ним сравниться. Тонкий раздвоенный кончик щекотал клитор, обвивал, жалил, нажимал на него в двух местах одновременно. Теребил быстро-быстро, перекатывал.
Сивер спрятал когти, и длинные пальцы то врывались внутрь, то невозможно приятно растягивали складки нежного входа.
Могла ли я представить, что бывает хорошо настолько? Настолько восхитительно?
Каждая клеточка тела превратилась в пульсирующий центр наслаждения. Где бы муж не дотронулся, меня пронзала острая судорога блаженства.