Нежными руками Оливер опустил ее. Она чувствовала мягкость одеяла на спине. Оливер посмотрел на нее сверху вниз, а Рори занял свое место слева от нее.
— Ты знаешь, какая ты красивая? — спросил Оливер. Он провел руками по ее груди, заставив ее выгнуть спину.
— Я знаю, какой красивой ты заставляешь меня чувствовать себя. — И они были великолепны. Оливер был похож на ангела своими ярко-голубыми глазами и идеально точеной челюстью.
— Тогда позволь нам заставить тебя почувствовать себя самой красивой женщиной в мире, — прошептал он, прижимаясь губами к ее груди.
Рори последовал его примеру.
— Потому что это то, что ты для нас.
Она ахнула, почувствовав тепло их ртов, по одному на каждом из ее сосков. Они всасывали ее в свои рты, притягивая к себе. Ощущение дошло прямо до ее киски, зажигая и посылая искры по всему телу.
Она нуждалась в этом. Она нуждалась в них всех. Без них она не была полной.
Как будто она наколдовала его чисто из желания, Каллум появился в конце кровати, демонстрируя свое атлетическое тело. Она смотрела на него, смело глядя на его член, когда он двигался в ее сторону. Это была красота. Длинный и невероятно толстый, тот возвышался над его бедрами. Ей хотелось прикоснуться к нему, погладить его тугую плоть и знать, что это все ее.
Он так много пережил. Все они пережили. Теперь ее место было окружено ими, ее право любить и утешать их, находить радость в их собственном неповторимом счастье.
Он протрезвел, глядя на нее.
— Знаешь, как тяжело было вчера стоять там и говорить такие вещи?
Он пытался заставить ее думать, когда она должна чувствовать. Оливер и Рори ласкали ее соски, сосали и омывали их с нежностью, но, очевидно, Каллум нуждался в другой ласке. Ему нужно было утешение.
Пришло время сказать им немного правды.
— Это должно было быть легко, потому что я знал, что ты делаешь. Мне ни разу не пришло в голову, что ты говоришь Тее что-то отличное от того, что она хочет услышать. Ты должен был довериться мне, и тогда бы ты не поверил этой чепухе. Когда я поняла, что она в комнате, я знала, что ты спасешь меня. Так поступают влюбленные.
Он упал на колени, его голова была между ее ног.
— Правда? Что ж, я думаю, мы уже достаточно раз спасли тебя, чтобы жить долго и счастливо. Теперь собираемся обустроиться. Мы будем совершенно скучной семьей.
Она сомневалась, что им это удастся. Тем более что ее сердце колотилось каждый раз, когда кто-то из них смотрел на нее или звал ее по имени. В мальчиках Тарстон-Хьюз не было ничего скучного.
— Если только у вас нет других сумасшедших сталкеров.
Оливер усмехнулся ей в кожу.
— Нет. Я думаю, что сумасшедших в нашей жизни больше нет. В моей нет. У Каллума тоже.
— Я не был настолько глуп, чтобы влюбиться в сумасшедшую, — Рори подмигнул ей.
Он не был на крючке. Рори не был невинным.
— Нет, всего триста супермоделей.
Ему хватило грации покраснеть.
— Никто из них в подметки тебе не годится.
Рори был умным. Она вздохнула, когда его губы коснулись ее.
— Ты всегда знаешь, что сказать.
— Давайте покажем, что мы чувствуем. — Рот Каллума завис над ее киской, и она чувствовала, как предвкушение бьется по ее телу.
Рори вернулся к ее груди, его зубы нашли край ее соска, а затем слегка прикусили.
Он причинил ей неприкрытую боль, ровно настолько, чтобы заставить ее извиваться и выгибаться.
Именно тогда Каллум решил раздвинуть ее половые губы и провести языком из-под клитора в ее лоно. Она смотрела вдоль своего тела, пока он ласкал ее чувствительную плоть. Он дразнил ее, водя языком по краям ее киски. Он потерся носом о клитор. Давление заставило ее ахнуть.
Он подвел ее к краю, а затем вернул обратно. Нахлынуло сладкое разочарование. Между Каллумом на ее киске и Оливером и Рори на ее груди она не могла дышать. Они удерживали ее, Оливер и Рори прижимали ее руки к матрасу, а Каллум сильными руками раздвигал ее бедра. Она была придавлена ими в декадентской растяжке, открытая и готовая к их удовольствию. Тори не мог пошевелиться. Она была совершенно беспомощна, и это было нормально, потому что она доверяла этим мужчинам.
Она лежала под ними, пока они изо всех сил пытались заставить ее закричать. Снова и снова их языки и руки гладили ее. Каллум пососал ее клитор, прежде чем глубоко погрузить язык. Рори перешел от ее груди к губам, целуя ее с грациозной легкостью. Он играл своим языком с ее собственным, лишая ее равновесия, в то время как Оливер сосредоточился на ее сосках. Он прикусил, затем успокоил небольшую боль своими поцелуями. Он покрутил пальцами противоположный сосок. На одну он излил любовь и ласку. Другой он быстро подарил боль, от которой мурашки прошли по ее телу.