— Я не видела упоминаний о Рори в прессе несколько месяцев, — Пайпер потянулась за сконом. — Ты, должно быть, проделываешь замечательную, если не героическую работу, удерживая слухи о нем в тайне.
Если Пайпер так думала, то она явно не видела таблоиды последнюю неделю. Рори, казалось, внезапно вернулся к своим старым привычкам, потому что похоже, что у него появился новый сосед по постели. Тори мучила физическая боль каждый раз, когда она видела его фотографии со «спутницей». Каждая женщина, на которую он тратил свое время и внимание, казалась более заинтересованной в славе и богатстве, чем в самом мужчине.
— Он стал более осмотрительным с тех пор, как я указала, какую часть своего трастового фонда он тратит на первоклассных проституток.
Глаза Пайпер округлились.
— Ты же не так ему сказала.
Тори пожала плечами. Она была прямолинейна с клиентами, и сохраняла такт с прессой. Сглаживание ситуации редко шло на пользу тому, кто подписывал чеки. Она работала над улучшением имиджа, а не подтиранием соплей.
— На самом деле, кажется, я сказала, что он потратил годовой ВВП небольшой страны на последнего Шлюхозавра Рекс, которую он называл девушкой, и, если бы он не бросил ее, они бы оба были бедными и дураками.
У ее сестры отвисла челюсть.
— Серьезно?
— Я остаюсь при своем мнении. Она была около одиннадцати футов ростом и весила девяносто фунтов, если намочить. И эти зубы могли серьезно ранить человека. Я понятия не имею, что он в ней нашел, кроме груди, сделанной лучшим хирургом Англии.
— Кажется ты завидуешь, — подметила Пайпер.
Тори отпила чай, надеясь, что чашка скроет ее гримасу. Боже, ей нужно держать рот под замком. Пайпер была одновременно и проницательна, и счастлива, поэтому, если бы ее сестра знала, насколько глубоки ее чувства к начальству, она, не колеблясь, сыграла бы роль свахи. И если бы Пайпер узнала, как далеко она зашла, чтобы «обезопасить» себя от братьев Тарстон-Хьюз, она бы ахнула от ужаса. Ее сестра не любила лгать, даже во благо.
— Я просто указываю, что, хотя Рори — удивительный человек, у него, как и у его братьев, есть проблемы, с которыми я не хочу иметь дело, — пробормотала Тори.
— Даже с игроком в соккер? Прости, с богом футбола.
Иногда она забывала, что то, что она всю жизнь называла соккером, здесь было футболом. И Каллум Тарстон-Хьюз был одним из лучших — звездным игроком «Манчестер Юнайтед», до прошлого года из-за смертельной для карьеры травмы. Но Тори отдала ему должное. Каллум не огорчался, а относился к каждому новому дню как к подарку, который нужно использовать в полной мере. Иногда это делало его безрассудным, опасным.
— Ты, должно быть слышала, что я занимаюсь делом об установлении отцовства. Это во всех газетах.
— Хорошо. Этот заголовок было трудно пропустить, — уступила Пайпер. — Эй, по крайней мере они держат тебя занятой.
Тори нахмурилась.
— Обожаю телефонные звонки в три утра с каким-то новым сюрпризом от Тарстон-Хьюз, который портит весь мой сон.
— Ну, если ты не рассматриваешь твоих очень сексуальных боссов как потенциальных партнеров, Дейн нанял несколько новых охранников, которые достаточно умны и забавны. Думаю, они тебе понравятся. У мужей тоже есть кузены, которые хотят познакомиться с тобой. Хотя, должна предупредить тебя. Их пятеро, и они очень традиционны.
У Тори отвисла челюсть. Ее сестра сошла с ума?
— Пять? Я даже не знаю, как ты справляешься с тремя.
— О, это просто, — начала Пайпер. — Один в…
— Стоп, — иногда ее сестра слишком много говорит, а Тори не нужно знать еще больше. — Я не хочу знать. Я бы хотела сохранить свои уши таким же девственными, как и все остальное тело.
Пайпер застыла.
— Ты шутишь. До сих пор?
— Ты до свадьбы была девственницей. Не понимаю твоего шока.
— После смерти папы я должна была тебя растить, поэтому и не ходила на свидания. Что тебя сдерживает?
Как объяснить свои выбор сестре, которую буквально сбили с ног и сделали королевой?
— Я видела, как двум подругам серьезно разбили сердца парни, которые использовали их для секса. Я не хочу закончить, как они.
Тори отказывалась отдавать эту часть себя тому, кто не ценил ее. Ее подруга Брук занялась сексом на одну ночь. Девять месяцев спустя ее жизнь превратилась в борьбу за опеку над ребенком между двумя родителями, которые не выносили друг друга. Но не только беременность или материнство беспокоили Тори.