Ее кузина вздохнула, словно все происходящее ей ужасно наскучило. Запустив руку в карман своих брюк, она вытащила еще одну пару перчаток.
— Мне нужно, чтобы ты их надела.
Она бросила их ей, но Алия позволила им упасть на диван между ней и Ясмин. Черные перчатки ударились о подушку и упали на пол.
— Зачем?
Это было очевидно, но Алия будет делать что угодно, чтобы оттянуть тот момент, когда придется принимать решение. Ее мужчинам просто нужно еще немного времени. Они будут здесь. Она просто знала это. Алия начала всматриваться в каждый предмет, находящийся в комнате, надеясь найти именно тот, который бы она могла использовать, как оружие.
— Потому что если ты этого не сделаешь, то я застрелю тебя прямо здесь и сейчас.
Краем глаза она увидела, как Оливер слегка шевельнулся, приподняв голову. Медленно поворачиваясь, он пытался поменять положение.
— Это не сработает, — тихо сказала Алия.
— Еще как сработает. Мужчины в этой стране не могут поверить, что женщина сделает что-то страшное. Я пользовалась этим в детстве, и мне многое сходило с рук. Я просто повзрослела, плавно перешла к убийству. На самом деле, мне повезло, когда эти наемники нашли тебя, потому что они уничтожили всех, кто мог бы указать на меня, как на человека, который тебя подставил. Я действительно многим им обязана. А теперь я получу еще больший кусок пирога, потому что у меня будет еще и страховка Оливера, так как ты собираешься сойти с ума и убить его.
— Я не собираюсь делать этого.
Оливер оперся на один локоть. Она могла видеть кровь на его руках, когда он приподнялся. Он был позади Ясмин, его взгляд упирался ей в спину, а из сжатых кулаков капала кровь. Как много он слышал? Знал ли он, что она не носила его ребенка? Знал ли, что она никогда не любила его, что вообще не способна любить?
Ясмин нахмурилась.
— Сделаешь, иначе я застрелю тебя.
Ясмин редко доводила до конца то, что задумывала. Еще в детстве она строила огромные планы, только чтобы столкнуться с препятствием, которое за версту увидит даже тот, у кого мозг с горошину. Ей необходимо сотрудничество Алии, но не было никакого реального стимула, чтобы помогать Ясмин скрыть двойное убийство, и Алия просто не была настроена уступать.
— Ты в любом случае меня застрелишь, так что не понимаю, зачем я должна тебе помогать.
Кроме того, если она сдвинется с места, то лишится относительной безопасности дивана. Старинный, с высокой спинкой, которая достигала Алии до середины груди. Это был кусочек из детства ее матери, передающийся из поколения в поколение с семнадцатого века. Он лучше сохранится после пули, чем она.
Ясмин разочарованно фыркнула, и в глазах ее зажегся мрачный свет. Кузина снова выровняла пистолет.
— Хорошо. Я надену их на тебя позже.
Оливер все еще боролся, к этому времени, практически встав на колени.
— Думаешь, я выстрелю себе в голову с десяти футов? Ты знаешь, что остальной мир смотрит телевизор? Всем известно, что полиция может выяснить, с какого расстояния произведен выстрел. Ты должна быть ближе. Ты должна сделать так, чтобы выглядело, словно я сама выстрелила себе в голову, а у меня не такие длинные руки, Яс. Ты всегда была слаба в математике.
Есть еще одна вещь, которую Ясмин любила больше одежды, обуви и денег. Это жаловаться, как у нее все ужасно.
Лицо Ясмин начало покрываться красными пятнами.
— Ну, как я могу соперничать с нашей всезнайкой? Я просто ходила в школу. У меня не было армии репетиторов, чтобы делать за меня уроки.
Ясмин ходила в самую дорогую частную школу в мире, но ей никогда не было этого достаточно. Где-то в глубине ее кузины была пустота, которую не могли заполнить ни деньги, ни слава, ни вещи. Даже если у Ясмин все получится, она не будет счастлива. Она найдет недостатки в своей жизни и будет крепко за них держаться, потому что верила, что весь мир против нее. Она видела себя в роли жертвы. Так она прощала себе все, что делала. Так ей удавалось уживаться с самой собой. Жалкое существование. Но это было все, что понимала Ясмин.
Алия поняла, что если бы она и дальше упивалась пустой горечью, то стала бы похожей на Ясмин. Она бы закрылась от тех, кто ее любит, а ее жизнью управляла бы обида. Ее мужчины спасли ее от этого. Остров спас ее, и теперь она хочет жить и любить — и в реальном мире тоже. Это будет нелегко, но ничто хорошее не достается легко. Это простая истина, которую Ясмин никогда не понимала.
— У тебя ничего не получится, Ясмин. На этот раз никто не спасет тебя от твоей недальновидности. Опусти пистолет, и я поговорю с Талибом, чтобы тебя отправили туда, где ты получишь помощь.
Психиатрическая больница будет хорошим местом для Ясмин. Уж они-то выяснят, можно ли помочь ее кузине, или же у той окончательно снесло крышу.
Впервые Ясмин выглядела немного неуверенно.
— Я не могу. Я не пойду из-за этого ко дну.
— Я не согласен, сука, — слова Оливера прозвучали гортанно, словно с усилием извергнуты из груди.
Ясмин закричала и повернулась, пистолет бесконтрольно выстрелил, попав в балконные двери и выбив стекло. Шум заполнил комнату, уши заложило, отчего сердце застучало еще быстрее. Теперь ей предстояло решить, в какую сторону бежать, чтобы укрыться.
Оливер толкнул Ясмин, повалив на пол. Его рубашка превратилась в грязную красную тряпку, и Алия могла видеть серый оттенок его кожи. Его руки дрожали, когда он потянулся к горлу жены. Ясмин боролась, все еще сжимая пистолет. Она столкнула мужа и поднялась на колени.
Спальня была слишком далеко, а у Яс была полная видимость. Если бы она смогла выстрелить, то, скорее всего, попала бы Алии в спину.
Еще один свист пронзил воздух, пока Ясмин бесконтрольно стреляла.
Алия бросилась к двери, оглядываясь на бегу и пытаясь увидеть, что происходит с Оливером и Ясмин. Ясмин начала отбиваться, попав Оливеру по подбородку и отбросив его в сторону. Алия слышала звук падающего тела, а потом еще один свист.
Принцесса добралась до балкона, прежде чем Ясмин обернулась. Ступая по стеклу, Алия затаила дыхание.
— Где ты, сучка? Думаешь, я тебя не найду? Сейчас мне уже на все плевать! Я просто хочу убить тебя! Ты все разрушила! Все!
Прижимаясь к мраморным стенам, Алия медленно двигалась подальше от двери. Ей нужно было добраться до решетки и надеяться, что она все еще может допрыгнуть до одного из деревьев, посаженных поблизости. Когда Алия была ребенком, она могла спуститься на землю, спрыгнув с перил на дерево, а затем съехав вниз. Ее тетя и дядя были в ужасе. Талиб звал ее маленькой обезьянкой. Кто знал, что это умение может пригодиться теперь. Боже, удержат ли ее ветки?
Она услышала, как с хлопком открылись двери. Без сомнения, Ясмин искала ее в спальне.
Это был ее единственный шанс. Она шагнула по стеклу, хрустнувшему у нее под туфлями, и забралась на перила балкона. Дерьмо. Это будет долгий путь вниз.
— Лия! Лия!
— Лэн?
Лэндон стоял внизу, держа в руке пистолет. Он быстро сунул его в кобуру и поднял руки.
— Прыгай, Алия. Прыгай и я тебя поймаю. Я клянусь. Прыгай, любимая.
— Попалась, — зарычала Ясмин, проходя через двери.
Алия прыгнула. Без тени сомнений. Она скорее умрет, пытаясь добраться до Лэна, чем словит пулю. Принцесса услышала свой собственный крик, пока совершала короткий полет со второго этажа.
Приземлившись в крепкие теплые объятия, принцесса резко выдохнула.
— Я могу убить вас обоих.
Ясмин стояла на балконе с пистолетом в руке.
Лэн быстро передвинулся, повернувшись спиной к ней, и прижал Алию к земле.
Громкий хлопок пронзил воздух. Этот звук был не из пистолета Ясмин с глушителем. Тогда чей?
— Слава Богу, — прошептал Лэн и вернул Алию в вертикальное положение.