–ты говоришь, что у меня нет выбора? – он взглянул на Сельдфигейзера. Тот на мгновение перестал изображать умирающего и приоткрыл один глаз. – Но, видишь ли, какая штука…выбор есть!
Он щёлкнул пальцами и Сельдфигейзер, отринув театральность, вскочил, на этот раз перепуганный ещё сильнее. Потому что нет в подземном царстве участи страшнее, чем кануть в Ничто, в беспросветную пустоту, где нет ни жизни, ни смерти, ни тьмы, ни света, ни даже мысли, чтобы осознать безнадёгу. Оттуда нет выхода.
И сейчас Карниван уходил в Ничто. Уходил в Ничто по своей воле. Стекленели его глаза, выцветала его кожа, и пустота, из которой потянуло беспросветной тоской, сжала желудок самого Сельдфигейзера, и он медленно осел на пол.
–Нет! мальчик мой! Мой мальчик! – Мерихим, в неприкрытом горе рванулся к Карнивану, но не сумел приблизиться, потому что Ничто ждало всех, и оно дохнуло на Мерихима предупреждением, отшвыривая его в глухом горе на тот же пол.
–Мальчик мой! – плакал Мерихим, забыв о том, что демонам нельзя рыдать.
Сельдфигейзер ошалело смотрел на растворяющееся тело, и ясно видел мертвеющее лицо Карнивана. Напоследок тот показал язык, заметив взгляд Сельдфигейзера. В памяти демона он таким и остался на вечность – с высунутым языком и издевательством, верный своему решению не оставаться в подземном царстве. Между жизнью в подземном царстве и Ничто, он выбрал второе, хотя больше всего хотел вернуться к людям.
–Этого не может быть…– прошептал Мерихим.
Сельдфигейзер смотрел, как сужается снова до точки жадное Ничто и не сдержался:
–Вот же ж…вурдалак!
О слезах
Сельдфигейзер знал, что у него много врагов. Он пытался быть мягче и осторожнее, пытался не высовываться, лелея надежду на возвращение в мир людей, и не заводить конфликтов. Но конфликты сами находили его.
У людей бывает любовь с первого взгляда, но демоны и весь подземный мир знают ещё одно понятие – понятие о вражде с первого взгляда. Астарот был из высших демонов и бывал на приёме у Самого, спускаясь в самый центр подземного мира, а ещё он был поставлен начальством над Сельдфигейзером – демоном средней руки, застывшем в своём положении на несколько столетий. Он не набирал власти, не терял её, он просто был. Не самый уважаемый и яркий демон, будто бы лишённый амбиций и безумства, он мог бы быть тенью, если бы не одно маленькое «но»: у Сельдфигейзера были шансы на повышение в должностях, на власть и рост, но он не хотел этого, он хотел вернуться в мир живых и прожить снова.
Для обитателя подземного мира это возможно лишь в случае прямого задания (для высших демонов или с санкции высших демонов), либо с согласия архангелов. Сельдфигейзер не желал быть всегда чьей-то марионеткой и интриговать против демонов, чтобы выгрызть себе место получше, а в конечном итоге всё-таки ошибиться и рухнуть в бесконечное и страшное Ничто – нет, он не желал этого, и потому тайком, нарушая запреты своего подземного мира, сговаривался с архангелами.
Ему удалось провернуть несколько акций, смягчая деяния демонов, удалось получить некоторые гарантии от архангела Михаила и теперь Сельдфигейзер выгадывал время поудачнее, чтобы подать прошение не Самому, а наверх и вернуться…
Если повезёт. Если его успеют вернуть прежде, чем гнев Самого обрушится на беглеца.
Именно поэтому Сельдфигейзер и не желал обращать на себя внимание, именно по этой причине он довольствовался малым, и его существование можно было бы назвать спокойным, если бы не Астарот.
Почувствовал ли Астарот ум Сельдфигейзера? Угадал ли он его планы? Было ли всё происходящее следствием дурного характера Астарота – вопрос навсегда открытый. Но был упрямый факт: Астарот Сельдфигейзера ненавидел.
Каверзы, различные интриги самого низкого толка были специализацией Астарота и он с самого начала обрушил всё это на своего подчинённого, рассчитывая нарыть что-то и привязать его к подземному миру навечно или низвергнуть в Ничто. Но Сельдфигейзер был умён, и обошёл сотни ловушек, шпионов и слухов, выгадывая себе мирное существование, пока не пробил час. Астарот понял, что напрямую Сельдфигейзера не пробить, и затих, но не примиряясь, а ожидая ошибки Сельдфигейзера.
***
Все ошибаются. Однажды ошибся даже Сам, когда поднял бунт и был низвергнут. Что же говорить о демоне средней руки, в котором осталось так много человеческого?