— Ладно, завтра перед последней репетицией поговорим.
В смешанных чувствах Фэш бросил трубку и подошёл к Василисе.
— Кто звонил? — спросила та.
— Марина…
В глазах Огневой потемнело. Неосознанно она сжала кулаки, вспоминая прошлые события. Это не укрылось от Драгоция.
— Она хочет встретиться, чтобы извиниться — усевшись на кровать Василисы, сказал Фэш.
— И…извиниться? — от такой новости у Василисы запершило в горле.
— Да… мы должны встретиться в университете перед генеральной репетицией и она что-то мне должна рассказать.
— Ты согласился?
—Я хочу узнать, что она скажет, — вставая, сказал Драгоций. — Мне пора.
Напоследок он обнял и поцеловал девушку. Василиса обмякла в его объятиях и совсем не хотела, чтобы он уходил. Но это все же случилось, и Василиса снова осталась совсем одна.
— Будем надеяться, что она образумилась — прошептала девушка сама для себя и потихоньку уснула.
Тем временем, Драгоций решил пойти на встречу с Маришкой. «Ведь все достойны второго шанса, — подумал он. — Порой люди меняются, нужно только понять, действительно ли это случилось. Ведь все совершают ошибки. Как бы это банально не звучало, но иногда стоит только задуматься и все встанет на свои места».
Дойдя до универа, Фэш увидел Маришку. Сегодня она была накрашена не так ярко, как всегда. «Возможно, даже плакала», — подумалось парню, хотя он понимал, что Василису она всегда недолюбливала, а столкнуть ее со ступенек было ее обычным поступком. Ведь лучший способ избавиться от конкурента — заставить его сойти с дистанции. Грустно это осознавать, ещё бы, но таков этот мир…
— Фэш, ты пришёл! Признаться, я сомневалась в этом, приятно удивлена, — слегка застенчиво проговорила Маришка.
Драгоция удивила такая быстрая смена характера и поведения бывшей. Неизвестно, какая из этих двух личностей блондинки настоящая.
— Ты хотела что-то сказать. — Парень не стал медлить; он скрестил руки на груди.
— Да, я хотела извиниться за свое поведение, за свой поступок. — Девушка виновато опустила голову, что в принципе не было ей свойственно. Ее голос был тихим, слегка дрожал. Она понимала, что он никогда больше не полюбит ее, но так просто забыть человека, которого больше жизни любишь, невозможно.
— Не передо мной нужно извиняться. А перед Василисой. Она не сделала тебе ничего плохого. Ты просто накрутила себе, придумала. Но в чем-то ты была права, когда сказала про то, что я к ней что-то чувствую. Да, я влюблен. Как бы глупо это не звучало, но она не при чем. Просто она другая, настоящая, искренняя. Всегда можно понять, когда она честна. А ты… Я не знаю тебя. Я думал, что знаю. Ты всегда строила козни и подставляла людей ради своей выгоды, но это уже преступление. По-хорошему, надо подать на тебя в суд, но это не мое дело. Меня ты ничем не задела. Хотя нет. Задела. Ты причинила ей боль, человеку, который мне дорог. Но! Она изменила меня, поэтому я готов тебя простить, но простит ли Василиса?
Маришка так и не подняла головы на протяжении всей речи Драгоция. Впервые в жизни ей стало стыдно. Видимо, эта совесть больше никогда не успокоится.
— Фэш, пойми меня. Я просто люблю тебя, больше жизни. Я не могла допустить, чтобы кто-то отнял у меня частичку моей души. Ты же давно любишь ее. Я вижу. Начиная с первой вашей репетиции. Мне казалось, что это просто любопытство, «профессиональный» интерес. Я видела, как горели твои глаза, когда она читала монологи. Я думала, тебе нравятся такие, как я. Я гналась за популярностью, не замечая, как становлюсь эгоисткой. Пойми меня, я просто люблю тебя. И сейчас надеюсь на то, что мы будем дружить и не таить обиды друг на друга.
— Хорошо. Просто извинись перед ней после генералки. Завтра спектакль. Не забудь.
На этом он развернулся и бодрым шагом отправился в актовый зал, оставив блондинку одну. По ее щеке уже давно текли слезы.
— Итак, это сцена, в которой Отелло убивает свою жену. Роковая сцена, — серьезно произнес руководитель театра.
Фэшу в этой части нужно было душить Василису. А сейчас ее место заняла блондинка, и брюнет в какой-то степени даже был рад такому исходу событий. Он бы не смог делать вид, что убивает ее. Да, он хорошо вживается в роль, но эти синие глаза не дали бы ему нормально отыграть роль. А с Резниковой чего бы ему переживать, это всего лишь спектакль.
— Ночь, покои. Дездемона спит… так, ложись сюда. Отлично… Так вот, Дездемона спит и заходит Отелло. Да, заходи. Так… и начинает свой небольшой монолог. Давай.
С неподдельным равнодушием, парень начал свою часть:
— Так надо, о моя душа, так надо.
Не вопрошайте, чистые светила:
Так надо! Эту кровь я не пролью,
Не раню эту кожу, ярче снега
И глаже, чем надгробный алебастр.
Но пусть умрет, не то обманет многих…
— Отлично, дальше не надо. Так, отрепетируем сцену удушения. Начинаем со слов «О, прогони меня, но дай мне жить». Души!
— О, прогони меня, но дай мне жить! — громко произнесла Маришка, делая испуганное лицо.
— Сгинь, шлюха! — злобно произнес парень. Для настоящей ярости, Фэш вспомнил, что Василиса сейчас в больнице по вине этой «Дездемоны». И будь это не спектакль, Драгоций бы в самом деле задушил блондинку.
— Убей хоть завтра! Дай пожить сегодня!
— «Какая удачная сцена…» — подумал брюнет, смотря в глаза своей напарницы. Она не пробуждала в нем ничего того, что просыпалось с рыжей. Василиса проживает роль так, будто это ее жизнь. Марина же утрирует, делает театр театром. Нет реальных эмоций, все наигранно. Это так бесило парня.
— Ты борешься…
— Хоть полчаса!
— «Может тебя реально начать душить, чтобы хоть капля искренности была? Был бы настоящим актером или режиссером, отдал бы тебя в цирк…» — подумалось парню.
— Я начал, и я кончу, — произнес он вслух.
— О, дай прочесть мне хоть молитву!
— Поздно.
— И-и-и… Стоп! — Продюсер прервал сцену. — Отлично. Все остальное я видел и не раз. Фэш, передай Василисе ее роль «Джульетты». Через месяц начнем репетировать ее. А ты, Марина… Впусти роль в свою душу завтра, прогони ее через себя. Театр — не просто театр. Театр — это маленькая жизнь. В реальности мы тоже исполняем роли, так почему бы сейчас, на сцене, не сделать тоже самое? Просто пожить?
— Я не могу. Потому что не живу. В моем мире нет грани между реальностью и театром, — казалось, Маришка и вправду хотела рассказать как можно больше о своей неудаче. — Еще недавно я была в роли самой популярной девушки института, а сейчас не знаю, кто я. В моей жизни наступил переломный момент, — затараторила она. Все в шоке остановились и изумленно смотрели на нее. — Я не хочу больше играть роли. Знаете, я записалась к психологу. Я совершила ужасную вещь, которая стала толчком к тому, чтобы кардинально измениться. Я не знаю своей настоящей сущности, я не знаю, как я должна вести себя на самом деле, — она удрученно всхлипнула. — Мне трудно, потому что у меня никого нет. Нет того, кто бы давал мне правильные советы. Родители уехали и помогают только деньгами, но что могут эти бумажки? Я несчастна. Пожалуйста, давайте завтра отыграем так? — мрачно попросила она. — И я уйду из кружка. Я хочу быть режиссером своего театра. Жизни. Хватит с меня этих заучиваний и лживых эмоций! — светловолосая яростно вскочила. — Я не стану счастливее, — она закончила свою пламенную речь и с вопросом в глазах уставилась на публику.
— Я почти поверил, Резникова! — хмыкнул руководитель театра. — Вот почему ты не можешь сыграть так на сцене?!
— Как хотите, но это правда, — сказала Маришка, опустив наполняющиеся слезами глаза.
— Хорошо. Завтра напишешь заявление об исключении из кружка, — немного удивленно пробормотал руководитель.