— А… — кивнул Вианор. — Это и есть предмет вашей миссии… — поразмыслив, он добавил: — А я слышал, на Юге и на Севере людей твоего возраста все еще считают детьми… так и думал, что это сказки… Ты взрослый, племянник, что по нашим законам, что по их… и, хоть это и тяжелая ответственность, я разрешу твоему отряду продолжить путь. Ты служишь чему-то великому и важному, как все воины с мечами без гарды… поэтому я не буду тебя останавливать…
— Ты хотел остановить нас? — не удержался Милиан.
— Да, — твердо сказал Вианор. — В последнюю неделю вся Дикая Ничейная Земля пришла в движение. Стали просыпаться спящие темные твари, причем массово, как будто что-то свело их с ума… Марнадраккар находится, фактически, на грани масштабной войны. Мы отправили несколько отрядов, чтобы найти и устранить причину этого бедствия. И ею оказались вы…
— Мы не знали, — горячо произнес Милиан. У него упало сердце; как оправдаться, он даже не представлял. — Мы ведь сделали все возможное. Мы глушили эмоции порошком равнодушия… — тут он вспомнил… и осознал причину столь ярких своих эмоций… Сняв с пояса мешочек, он поспешно насыпал по щепотке порошка Ирину и Джармину…
— У тебя руки дрожат, — укоризненно заметил Ишер.
— Сын прав, — подтвердил Вианор. — Порошок равнодушия — это, должно быть, зола драконника с землей… или песком?.. Да… обычного человека он может сделать почти невидимым для детей тьмы… и чуть затмить блеск амбассы… Осторожнее с ним. Сейчас, отказавшись от порошка, ты ощущаешь только дрожь в руках. Если принимать его долго, или принять всего раз, но слишком много… о последствиях я даже судить не берусь…
— Мы будем осторожны, — вздохнул Милиан. — Спасибо за напоминание…
— За вами идет крупный хищник, — Вианор сменил тему. — Должно быть, еще один из проспавших несколько веков. Потому, если вы только не дадите полную свободу чувствам, остальные не решатся подойти к вам.
— Мы знаем, — сказал Джармин. — Это дрекавак.
— Плохо… — мрачно произнес Вианор. — Очень плохо. Какая конечная цель вашего пути? Драконово Море, оно ведь большое…
— Бухта Бенай… — доверчиво сообщил Джармин, вторично разозлив Ирина. — Там нас должны встретить и забрать.
— Что ж… — решил Вианор. — Если мы сопроводим вас туда, мы решим сразу две проблемы: во-первых, пока мы с вами, дрекавак не решится атаковать такой большой отряд. Во-вторых, вы благополучной покинете Ничейную Землю, и она постепенно успокоится. Так идем вместе?..
Великодушное предложение было принято. Оставалось только поражаться человеколюбию народа Марнадраккара: жизнь каждого человека ценилась у них настолько, что они готовы были защищать даже тех, кто стал причиной готовящейся грянуть беды. В мирном городе, где люди в глаза не видели не то, что дитя тьмы, а даже вооруженного длинным мечом разбойника, ни за что не встретишь такого искреннего и самоотверженного желания помочь. Таков был Коста Оллардиан. Таковы были и эти люди: Вианор, сын его Ишер; две юные девушки — Ия и Магда; мальчишки-близнецы — Гемелл и Дидим, имя каждого из которых и означало «близнец» на разных древних языках, как догадался Милиан, припомнив какую-то давно прочитанную им книгу.
Пять дней пути с отрядом Марнсов прошли почти спокойно: лишь изредка в меру сиплое дыхание семерых (включая Джармина) человек становилось тяжелее. Самый напряженный момент случился на исходя дня третьего, когда Магда взволнованно схватилась за плечо Ирина и молча указала на небо. Маленький хмырь без слов вскинул лук и, стоило беспокоивших Марнсов тварям показаться на фоне пушистых кучевых облаков, как Фатум выпустил в них четыре стрелы, одну за другой с небольшим перерывом. На земле распростерлись четыре крылатые твари, чьи лица и фигуры напоминали человечьи. Каждая была размером с годовалого ребенка, но острые зубы во рту ясно свидетельствовали о том, что такое существо смертельно опасно, возможно, даже ядовито.
«Это гарпионы, — пояснила Ия. — Когда у них спрятаны зубы, они выглядят, как крылатые дети. И даже могут разговаривать. А жертва теряет волю, когда слушает их разговор…» Джармин согласно кивнул — похоже, в памяти Косты об этих тварях было достаточно жутких сведений, — а вот Милиан невольно содрогнулся, представив, что мог натворить даже один такой крылатый «малыш», сложись судьба чуть иначе…
День пятый…
— …Ах, запах моря, — загадочно произнес Ишер, втянув ноздрями воздух. — И небо над морем другое…