Пожалуй, большинство исследователей «помнят» Иисуса как апокалиптического пророка: Иисус предсказывал близкий конец света и скорое вмешательство Бога в человеческую историю, которое должно положить конец разгулу сил зла на земле, бездне боли, несчастья и страдания. Иисус полагал, что сей решающий момент наступит вот-вот, еще при жизни его поколения. Бог пошлет на землю космического судью, который уничтожит все и вся, что противится ему и его замыслам, а также установит на земле царство: царство без войн и ненависти, природных катастроф и насилия, греха и смерти. Этой точки зрения я и сам придерживался со времен работы над докторской диссертацией в начале 1980-х годов. Но случайное ли это совпадение, что данная гипотеза обрела особую популярность среди ученых в ядерную эпоху, когда над миром нависла опасность уничтожения?9
Все эти гипотезы – и другие, здесь не рассмотренные, – имеют те или иные преимущества. В пользу каждой можно привести научные, исторические доводы. Однако сейчас для нас важно другое: все они – разные «воспоминания» компетентных современных авторов об Иисусе.10 У каждого из них есть свои сторонники, которые помнят Иисуса по-разному, а подчас и кардинально разным образом.
Я уже не говорю о том, как в нашем обществе Иисуса помнят неспециалисты, подчас специалистов не читавшие. Многие из них считают, что основная цель Иисуса была – дать ключ к жизни вечной. Другие помнят Иисуса как целителя душ, который мог (и может) утешить в невзгодах, властен исцелять немощных, согбенных и увечных. Кому-то Иисус запомнился как человек, стремящийся привести учеников к успеху и гарантировать большие суммы денег тем, кто последует его евангелию благополучия. Есть и такое воспоминание: своим этическим учением и личным примером Иисус показывал, что нужно жертвовать собой и своим личным комфортом во имя помощи нуждающимся.
Я не хочу сказать, что эти разные воспоминания о личности, словах и делах Иисуса обязательно исключают друг друга. Нередко люди придерживаются сразу нескольких из них. Но почему воспоминаний об Иисусе так много? Могут ли они все сразу быть верны? Или есть масса искаженных воспоминаний, превратно толкующих личность и учение Иисуса? Может, есть и выдумки? Думаю, можно смело утверждать: да, выдумок хватает. Все эти конструкты не могут быть истинными одновременно. Не мог Иисус учить, что цель жизни – обогащение (путем богодухновенных инструкций) и что надо отказываться от мирских богатств, раздавая их ближним.
Здесь мы подходим к главному тезису и главы, и книги: инвенция воспоминаний об Иисусе – не только современный феномен. Она имела место всегда. С самого раннего периода. Даже если взять самые древние воспоминания о словах и делах Иисуса, они будут очень разными. А также воспоминания о событиях его жизни. И о событиях в жизни людей, знавших его.
Прежде чем говорить об инвенциях в воспоминаниях об Иисусе, коснемся воспоминаний о людях, связанных с ним. Как видно из дошедших до нас преданий, первые христиане вспоминали Иисусово окружение – членов его семьи, знакомых и врагов – весьма любопытным образом. Рассмотрев широкий спектр таких историй, мы лучше поймем христианскую память и ее (многочисленные) искажения. Это позволит нам осмыслить раннехристианские воспоминания о самом Иисусе: какими они были у его последующих адептов?
Воспоминания о спутниках Иисуса
В раннем христианстве было немало воспоминаний о людях, связанных с Иисусом. Многие из них были «искаженными», то есть укорененными не в истории, а в человеческом бурном воображении.
Взять хотя бы Петра, правую руку Иисуса. Он неоднократно упоминается в Новом Завете. Но сейчас, чтобы проиллюстрировать мой тезис о раннехристианских воспоминаниях, мы рассмотрим внебиблейские рассказы о нем. Некоторые из наиболее популярных легенд о Петре содержатся в тексте под названием «Деяния Петра» (II век). Здесь Петр выведен как великий чудотворец, способный исцелять больных, изгонять бесов и воскрешать мертвых. Точны ли эти воспоминания?
Есть такая сцена. После того как Петр исцеляет у себя дома множество больных, у него спрашивают, почему он не вылечит собственную дочь, юную и прекрасную девицу, которая парализована и лежит в углу. В доказательство, что он может исцелить ребенка, он обращается к ней и велит ей во имя Иисуса выздороветь. Ее паралич проходит; она встает и подходит к нему.