5. Иисус «сбивал народ с пути»?
Обвинение, что Иисус «сбивал Израиль с пути», появляется уже в текстах II века. Юстин Мученик прекрасно о нем знает[1569], и оно отражено в двух известных отрывках из Талмуда[1570]. Это не новость. Гораздо реже можно услышать, что такой образ Иисуса содержится (по крайней мере, имплицитно) в знаменитом отрывке Иосифа Флавия, повествующем об Иисусе (Иуд. древности 18.63сл.). Если удалить из него места, обычно считающиеся христианскими вставками, то можно прочесть следующий позитивный отзыв:
[Иисус] совершал изумительные деяния и стал наставником тех людей, которые охотно воспринимали истину. Он привлек к себе многих иудеев и эллинов[1571].
Однако имеются веские основания для совершенно иного понимания ключевых слов:
[Иисус] совершал странные деяния и стал обманщиком глупых. Он сбивал с пути многих иудеев и эллинов[1572].
Это же обвинение отражено в Евангелиях от Иоанна, от Луки и от Матфея[1573]. Если рассмотреть еврейскую юридическую систему, то видно, что обвинение уходит корнями во Второзаконие 13. Там перечислены три категории людей:
• Пророк, убеждающий людей пойти вослед иных богов.
• Друг или член семьи, совершающий то же преступление.
• Негодяй, сбивающий с пути целый город.
В каждом случае виновного ждет смертная казнь. Судя по обсуждениям этой заповеди, к данной ситуации относились предельно серьезно. Обычные меры предосторожности, затруднявшие исполнение смертного приговора, не применялись[1574]. Конечно, в строгом смысле слова «обманщик» не равнозначен «лжепророку» из Второзакония 18: лжепророк делает предсказания, которые не сбываются, а «обманщик» успешно совершает знамения и использует их в качестве приманки для совращения людей лжебогами. Однако если сопоставить свидетельства, относящиеся ко II веку, с релевантными местами Евангелий, возникает мысль: обвинения в «обмане», «самозванстве», «колдовстве» и «лжепророчестве» были тесно связаны, что проявилось и в случае с Иисусом[1575]
Кратко резюмирую современные исследования по данному вопросу и их актуальность для темы настоящей главы[1576].
Первое. По–видимому, часть еврейских современников Иисуса смотрела на него в категориях Второзакония 13. Хотя многие данные относятся к гораздо более позднему периоду, есть конвергенция из нескольких независимых источников, подкрепляемая отрывками вроде Мк 3:22/Мф 12:24/ Лк 11:15 (многие ученые считают, что Мф 12:24 и Лк 11:15 отражают неза висимые свидетельства[1577]). Некоторые действия Иисуса при совершении исцелений кому–то могли показаться колдовством[1578], да и вообще любого экзорциста могли счесть колдуном, коль скоро экзорцизмы были самой распространенной в то время формой еврейской магии[1579]. Второзаконие 13 не единственный фон. Не исключено, что в Иисусе видели «непокорного сына» (Втор 21:18–21). Непокорный сын описывается как «обжора и пьяница»: сравним с Мф 11:19/Лк 7:34, где об Иисусе говорят, что он — обжора и пьяница, друг мытарей и грешников. Хотя Септуагинта использует другие слова, сходство поразительное и представляет в новом свете Мк 3:21, где семья Иисуса приходит его забрать со словами, что он сошел с ума[1580].
Второе. Если на Иисуса смотрели в свете вышеназванных текстов Второзакония, это означает, что его действиям не находили другого объяснения. Люди не отрицали, что он совершает «деяния силы», «изумительные деяния»[1581]. Они ставили под сомнение их мотивацию и происхождение. Почему? Им казалось, что Иисус при этом учит вещам, предполагающим неверность ГОСПОДУ. Ведь если кто–то совершает «деяния силы», оставаясь верным израильским традициям, никакой проблемы нет. Это подтверждается существованием в древности других еврейских целителей и экзорцистов. Если человек учит неверности, но «деяний силы» не творит, его воспринимают как угрозу, но все может обойтись без серьезных для него последствий. В конце концов, за предшествовавшие столетия множество евреев учили вещам, которые их более строгие собратья воспринимали как послабление или неверность. Ревнители скрежетали зубами, но к действиям прибегали не часто. А вот если некто привлек интерес, толпу и постоянных учеников «деяниями силы», а сам учил радикальной неверности, терпеть его было невозможно.
1570
В.Т. Санхедрин 43а; 1076. См. Klausner 1947 [1925], 27сл.; Horbury 1982a, 57; Stanton 1994, 167. Намек на это же обвинение, возможно, отражен в Деяниях Фомы 48, 96, 102,106сл.: так Stanton 169.
1573
Ин 7:47, в контексте 7:12, 25–27, 40; 10:19–21; Лк 23:2, 5, 14; Мф 9:34; 10:25; 12:24–27; 27:63сл.; ср. Stanton 1994, 175сл.
1574
См. Neale 1993, 90–94, с цитатой из В.Т. Санхедрин 29а; 336 и т. д., а также обсуждением технических тонкостей. Неудивительно, что тема «лжепророка» появляется и в кумранских текстах: см. 4Q375 1.4–9 (GM 278).
1576
В соответствии, например, с Stauffer 1960, 74; Jeremias 1971, 78; Bowker 1973, 38–52; Strobel 1980, 80–92; Hengel 1981b [1968], 3842; Harvey 1982, 59; Sanders 1985, ЗООсл., а также недавними статьями Neale 1993 и Stanton 1994. Я также использовал материал пока не опубликованных лекций профессора Колина Брауна, прочитанных в Оксфорде в мае 1993 года.
1577
Исследователи, признающие существование Q, часто высказывают предположение, что здесь мы наблюдаем частичное совпадение Марка и Q, соответственно приводящее к появлению двух независимых источников: см. Stanton 1994, 178сл.
1580
Это приоткрывает перед нами еще один возможный аспект Лк 15:11–32, где младший сын — как раз «непокорный сын». Между тем притча рассказана Иисусом как защита от обвинения в том, что он принимает грешников и ест с ними (Лк 15:2). Этой мыслью я обязан профессору Колину Брауну (см. также Brown 1984, 288), который еще обратил мое внимание на Derrett 1970, 100–125. Помимо Второзакония, тема «непокорного сына» появляется в Притч 23:19–21; 28:7. О ней упоминается в Филон