Наш ответ на первые четыре мировоззренческих вопроса подсказывают ответ на вопрос пятый (и последний).
6. СКОЛЬКО ВРЕМЕНИ?
Если проблема и решение указывали на эсхатологический приход Царства ГОСПОДА, то в какой, по мнению Иисуса, период этого процесса он жил? Размышляя о Царстве в проповеди Иисуса, экзегеты, пожалуй, истратили больше всего чернил, отвечая именно на данный вопрос. Мы подошли к нему, сделав в пяти главах подробный анализ Иисусовой Вести под самыми разными углами, и можем надеяться, что теперь знаем верное решение. В конце концов, Иисус, видимо, верил, что способен читать «знамения времен», и ожидал того же от слушателей![1665]
Логика рассуждений подсказывает двоякий ответ на вопрос:
• С одной стороны, Иисус верил: с его служением уже начинается нечто совершенно новое. Дни приготовления позади, и Бог Израилев исполняет старые обетования;
• С другой стороны, служение Иисуса устремлялось к чему–то, что еще не случилось, но только должно случиться — очень скоро, и если слушатели не будут внимательны, этот миг придет на них, как ночной вор.
Оба элемента заметно присутствуют в различных направлениях евангельской традиции. Мы не вправе исключать один из них на том основании, что они, дескать, противоречат друг другу. Это было бы вопиющим анахронизмом. Зато, сохранив оба элемента, мы обнаружим, какие намерения и убеждения Иисуса сделали возможным такое сосуществование[1666].
Аналогии с другими движениями Царства хорошо проясняют ситуацию. Достаточно сдвинуть фокус с «чисто богословской» проблематики на более уместные в иудаизме I века вопросы, где «богословие» было тесно переплетено с социально–политическими чаяниями народа.
• Давид был помазан задолго до воцарения. В течение всего этого промежутка он был царем или не был?
• Иуда Галилеянин (I век н. э.) вполне мог говорить своим последователям, что в них уже окончательно воссоздается Израиль, хотя и остается одно небольшое дельце — сбросить римское иго.
• Бар–Кохба даже стал чеканить новые монеты с указанием лет, отсчитывая их от года «1» (предполагалось: первый год от объявления независимости). Со своими последователями он вел себя так, словно он уже царь. Однако этой эсхатологии недоставало последней победы — победы, которая так и не состоялась. Если бы мы спросили Бар–Кохбу или его сподвижников, живут ли они во время Царства, сами их монеты — единственные «средства массовой информации» в Древнем мире — ответили бы «да»: отрицание означало бы неверность. Но мы совершили бы глупую ошибку, сделав вывод, что у них не было будущей надежды и предмета стремлений, что Бог уже установил Свое Царство раз и навсегда.
Царство: настоящее, — но и будущее; установленное, — но еще не одержавшее решающую победу. Если подходить к предмету с исторической точки зрения, сочетание этих образов представляется вполне возможным.
Именно так обстоит дело с Иисусовой Вестью о Царстве. «От дней же Иоанна Крестителя Царство Небесное врывается» — здесь виден не только будущий аспект Царства[1667]. Называя Иоанна «Илией» и говоря о преемственности между движением Иоанна и своим, Иисус не оставляет слушателям выбора. Либо он — самозванец, либо он и вправду полагает начало Царству. Хотя греческое слово biazetai в Мф 11:12 вне контекста могло бы восприниматься как «подвергается насилию», в данном случае такой перевод невозможен: Царство подвергалось насилию не только со времен Крестителя, но и в течение всей долгой и трагической истории Израиля[1668]. Параллельная версия Луки: «Царство благовествуется» (euangelizetai, а не biazetai). Отсюда видно, по крайней мере, как Лука понимал это место: с приходом Иисуса Царство появляется на сцене. У Матфея (11:13б) и Луки (16:166) далее идет загадочное предложение, видимо, представляющее собой ироничный и лаконичный комментарий на присутствие начинающегося Царства: да, и насильники пытаются либо оседлать движение, либо использовать против него насилие. Возможно, версия Матфея указывает в первом направлении, а версия Луки — во втором[1669]. Добавление Матфея («кто имеет уши слышать, да слышит!» — 11:15) показывает, что он считал высказывание таинственным и содержащим политический подтекст. В обоих случаях Царство, несомненно, присутствует, но все еще подвергается риску, и ему необходимо одержать окончательную победу.
1665
Мф 16:3 (хотя этого отрывка нет в некоторых важных рукописях); ср. Лк 12:56. — Отрывок «вечером вы говорите… а знамений времен не можете» (Мф 16:2–3) отсутствует, например, в Синайском и Ватиканском кодексах. Многие текстологи считают, что он основан на Лк 12:54–56: возможно, какой–то переписчик уже на достаточно раннем этапе передачи текста интерполировал его в данный контекст. —
1666
Относительно всего этого вопроса см. выше главу 6 (2, iii), где содержатся краткое обсуждение и библиография. Ср. реплику Кристофера Эванса (Evans 1990, 492): эта двоякая перспектива (он считает ее «противоречием») «лежит в евангельских традициях слишком глубоко, чтобы ее можно было устранить; поэтому необходимо ее сохранить».
1667
Мф 11:11–15; ср. Лк 7:28; 16:16. Относительно высказывания у Матфея см. Cameron 1984; из недавних работ — Davies & Allison 1988–1991, 2.253–256; Hagner 1993, З06сл., с анализом другой литературы.
1668
Таким образом,
1669
Этот текст Матфея подробно рассмотрен в Davies