И Хонг Нят, и тем более девица Бить Лан были страшно изумлены, увидев, что полицейские волокут в палату оглушённого охранника и поспешно закрывают за собой дверь. Один из полицейских заткнул девице рот кляпом и, крепко привязывая её к креслу, сказал:
— Извините, мадемуазель. Конечно, это невежливо но отношению к женщине, но, поймите, нам иначе нельзя. Повремените, вас кто-нибудь развяжет…
Удивление Хонг Нята мгновенно исчезло, когда он узнал в лейтенанте-полицейском Чан Мая. Он едва удержался от восклицания и только крепко обнял его и ребят, переодетых полицейскими:
— Товарищи!
— Ладно, разговаривать будем потом, — поторопил Чан Май, — а сейчас быстрота решает всё. Живее!
По приказу Чан Мая охраннику, недвижимо лежащему на полу, заткнули рот кляпом и крепко связали руки и ноги. Потом по очереди вышли из начаты и заперли дверь. Когда спускались вниз, ни кто из встречных не обращал внимания на полицейского лейтенанта, который в сопровождении трёх конвоиров вёл какого-то штатского. Такие аресты были делом обычным.
Они спокойно прошли через проходную, где их дожидался ещё один полицейский. Подпольщики и здесь примяли меры предосторожности: прежде чем подняться наверх, в палату Хонг Нята, они связали охранника во дворе и дежурного больницы и положили их рядышком в углу проходной, перерезали телефонные провода и оставили внизу одного товарища.
У входа в больницу стоял автобус. Шестеро подпольщиков разместились в салоне машины, а Чан Май сел за руль. Заурчал двигатель, автобус набрал скорость, покатил по шоссе в сторону моста Анкыу и вскоре скрылся.
Чан Мая и Хонг Нята встретил By Лонг.
— Рад, что вы вернулись с победой, — сказал он, пожимая им руки. — Ты здоров? — спросил он Нята, крепко обнимая его.
— Разрешите доложить, — шутливо отрапортовал Хонг Нят, — как не быть здоровым после пребывания в доме отдыха? Если бы не господин лейтенант полиции, я с удовольствием отдохнул бы там подольше.
— Господина лейтенанта полиции надо поблагодарить за заслуги перед Вьетконгом, — сказал By Лонг, улыбаясь.
Он провёл друзей в свою рабочую комнату, очень скромное помещение, разделённое пополам. Там был стол, несколько стульев да кровать. В изголовье кровати висела металлическая коробка. Рядом с кроватью — простенький шкафчик. By Лонг пригласил их сесть и налил из термоса чая. Выпив чашечку горячего чая, он начал серьёзный разговор.
— О чём ты думал, когда тебя схватили?
— Я думал о борьбе, которая продолжается за стенами тюрьмы, о наших организациях, о женщине, которую они убили, о наших явках, — ответил Хонг Нят.
— А ты не задумался над тем, почему им удалось тебя схватить? В чём причина? Мы должны извлечь урок из этого случая.
— Причина во мне самом, — признался Хонг Нят после непродолжительного молчания.
— Верно! — согласился By Лонг. — Все или почти все потери среди наших кадровых работников произошли из-за их собственных ошибок. Это знают все, а между тем полиция продолжает аресты наших работников. Одинаковых случаев не бывает. В чём заключается твоя личная ошибка во всей этой истории?
— Я позволил им раскрыть себя, выследить. Кое-какие детали надо ещё проверить… Я ещё не до конца уверен…
— В чём же? — спросил By Лонг.
— В том, что касается людей, с которыми я встречался, которые работали со мной.
— Кого ты имеешь в виду?
— Я пока не могу сказать точно, мне недостаёт доказательств.
By Лонг подошёл к своей кровати, снял металлическую коробку, поставил её на пол и вынул оттуда донесение, присланное X-30. Он положил этот листочек перед Хонг Нятом. Увидев в донесении знакомое имя, Хонг Нят вздрогнул.
X-30 писал о Ли Нгок Ту. Дед Ту служил офицером в императорской армии Нгуенов. Вместе с Тон Тхан Тхюетом он поддерживал некоторое время короля. Хам Нги, затем предал его и переметнулся на службу к французским колонизаторам. Отец Ли Нгок Ту был судьёй в Кханьхоа; этот крайне реакционный чиновник безжалостно подавлял патриотические выступления в южных районах Центрального Вьетнама. У него много кровавых долгов перед народом. Сам Ту был использован Нго Динь Каном как агент в патриотическом студенческом движении в Хюэ. Он изображал на себя патриота, активничал, чтобы завоевать доверие. Благодаря артистическим способностям и умелому исполнению своей роли, особенно в момент ареста и во время пребывания в тюрьме, сценарий которых был разработан самим Нго Динь Каном, Ту проник в группу руководителей движения. Он узнал несколько явок и встретился с Хонг Нятом, навёл полицейских Кана на некоторые подпольные группы и явочные квартиры, разведал и указал агентам убежище Хонг Нята. Только Ли Нгок Ту встречался с Нятом у женщины в посёлке Виза, другие подпольщики не бывали на этой явке. Поэтому-то, арестовав Нята, полицейские сразу застрелили хозяйку квартиры, чтобы замести следы. Секретная служба опасалась, что если женщина останется жива, то во время следствия разоблачит провокатора Ли Нгок Ту.