Первое время он всё рассказывал Ван Ань об истории, литературе Англии, о нравах и обычаях англичан, расспрашивал о Вьетнаме и вьетнамцах. Постепенно беседы приобрели иной характер. Ван Ань неожиданно поняла, что этому англичанину было известно многое о её семье. Он глубоко сочувствовал ей, когда узнал о гибели её отца. И вот тогда-то он начал осторожно, но последовательно воспитывать в её душе ненависть и злобу. Всё чаще среди книг, которые он ей давал, стали появляться писания разного рода ренегатов и предателей о коммунизме и революционерах, сочинения, превозносящие жизнь и деятельность международных шпионов как героев — борцов за высокие идеалы. Англичанин восхищался её умом и говорил, что её таланты надо развивать и тогда она сможет удивить мировую общественность.
Он научил её фотографировать (сначала пейзажи, не больше!), способам радиосвязи (так, для развлечения и забавы во время отдыха), методам наблюдения в толпе (первоначально — в виде соревнования в сообразительности).
Так мало-помалу преподаватель-англичанин, используя им же самим подогреваемое любопытство Ван Ань, свойственный ей, как всякой девушке её возраста, интерес к новому, а также её ненависть к тем, из-за кого погиб отец, сделал из неё осведомителя. А потом последовали тайные встречи Ван Ань с какими-то интеллигентами, лингвистами, с какими-то американцами, которых ей представлял её английский покровитель. Потом начались краткосрочные семинары под видом изучения достопримечательностей страны, где слушателем была одна Ван Ань. Прежде чем вернуться на родину, Ван Ань нелегально съездила в США. Тогда-то и произошёл надлом в её душе и сознании. Она уже не смотрела на жизнь через розовые очки, как было раньше, и всё чаще и чаще размышляла над тем, что происходило. Первым чувством по отношению к каждому новому знакомому у неё теперь стало подозрение. Она должна была постоянно фальшивить, всё больше и больше скрывая свои подлинные симпатии. Какой-то безотчётный страх постоянно держал её в своих тисках. Она хотела отделаться от него, хотела заставить себя забыть о нём, но тщетно. Он всегда был с ней, этот страх.
Бывая в доме Као Cyaн Данга, она видела все те гнусные способы, коими её дядюшка достигал расположения Нго Динь Кана, чтоб заполучить должность начальника провинции и разбогатеть. Она слышала, как близкие к Дангу, его доверенные люди обсуждали политические дела, и знала, что они занимаются контрабандой. Ван Ань после этого перестала уважать дядю. Он поняла, что такое реальная действительность её родной страны, столкнулась с молодёжным и студенческим движением, встречалась с буддистами и с представителями других групп и слоёв населения. Она видела, что все эти крупные социальные группировки идут в одном направлении, что их сила растёт, гнев накапливается, что они подобны вздымающейся волне во время наводнения. Чувство одиночества, изолированности, постоянно владевшее ею, отступало временами перед сознанием всего происходящего. Однако ей никогда не приходила мысль о том, что и она могла бы быть с этими людьми, что и она могла бы стать капелькой в этой вздымающейся волне, в этом могучем потоке.
Прежде Ван Ань верила, что самое высокое, самое прекрасное чувство — любовь. Но и это оказалось совсем-совсем не так. Мужчина относится к любви иначе, чем женщина. В жизни много вещей, которые привлекают мужчину больше, чем любовь. Сколько лет она была вдали от Ле May Тханя, а когда разыскала его, убедилась, что он стал совсем не таким, каким был в то время, когда они впервые встретились, не таким, каким она рисовала его в мечтах. Тогда её сердечко открылось навстречу другому человеку, человеку, который, посмотри ни на что, сохранил, как и она, добрые воспоминания о прошлом. Она потянулась к нему потому, что видела в нём красоту, отличающую его от других, потому что он возбудил в ней тёплое чувство. О нём она думала в минуты самого большого и горького одиночества, в бессонные ночи, когда в её комнату влетал невесть откуда появившийся бродяга-ветерок, когда фантастические белые ночи заставляли её вспоминать лунные вечера прошлых лет. Она знала, что это друг — близкий и в то же время такой далёкий. И чем больше она о нём думала, тем глубже понимала, что совсем не знает его. Она смутно догадывалась, что их жизненные пути не совпадают и не совпадут. Сейчас этот человек был перед ней.