Помощник машиниста, вымыв наскоро руки, схватил подозрительный кусок угля, побежал в депо. Тем временем машинист внимательно осмотрел весь локомотив. Он хорошо знал и любил этот паровоз, потому что своими руками спас его от угона французами и, когда пришла народная власть, сам лично передал паровоз в руки революционных органов. Для пожилого машиниста этот паровоз был частичкой его самого. А теперь враги хотели уничтожить эту машину его собственными руками. Ну что ж, он всё сделает, чтобы врагам не удался этот грязный коварный замысел, он ничего не побоится.
Через несколько минут помощник машиниста в сопровождении нескольких милиционеров вернулся к паровозу. Те внимательно осмотрели необычный кусок угля. Это была мощная мина, замаскированная под антрацит. Милиционеры при помощи машиниста и его помощника внимательно осмотрели весь уголь в бункере поезда, прошли по всему составу. Ничего не подозревавшие пассажиры провожали проходивших милиционеров весёлыми взглядами.
Через несколько минут раздался громкий гудок паровоза и поезд тронулся в дальний путь. Машинист, натянув поглубже кепку, внимательно глядел на рельсы, на мелькавшие мимо дома, мосты, на бескрайние поля созревающего риса, на проплывавшие по голубому небу высокие облака. На его лице сияла улыбка. Взрывы, которых так ждал противник, наконец раздались, но раздались на юге страны, там, куда ступила нога американских агрессоров.
В игорном доме «Вселенная»
Стоя перед зеркалом, Фан Тхук Динь завязывал галстук. Слуга — его звали Нам — спросил:
— Вы возьмёте с собой рубашку?
Диню этот человек был глубоко противен, но на его лице сияла вежливая улыбка:
— Спасибо, не надо. Сегодня я выйду лишь на прогулку.
Слуга, попятившись, вышел из комнаты. Ему было уже за сорок. Квадратное лицо, плотно сжатые губы, низкий лоб, густые брови, тупой взгляд, медленная походка, низкий голос. Его глаза производили странное впечатление: обычно они были сонные, безжизненные, но иногда их взгляд становился острым, быстрым, словно взгляд детектива. Фан Тхук Динь знал, что Лам в течение двадцати лет прислуживал семье Нго Динь Дьема. Ещё в то время, когда тот служил при императорском дворе в Хюэ, Нам стал особо доверенным человеком семейства Нго.
Фан Тхук Динь знал также, что Нго Динь Ню имел особые соображения, руководствуясь которыми и приказал Наму прислуживать ему. Однажды, вернувшись домой, Динь обнаружил, что его письменный стол кто-то открывал, хотя ящик стола был заперт на ключ. По распоряжению Нго Динь Дьема Фан Тхук Диня разместили во дворне Залонг, где ему предоставили две просторные комнаты: спальню и кабинет. В его распоряжении имелся автомобиль марки «Рено», выезжая на котором в город, он имел возможность полностью затеряться среди тысяч других таких же машин. Машины марки «Рено» были распространены в городе.
Завязав галстук, Динь закрыл дверь и сказал Наму, постоянно крутившемуся поблизости:
— Ты оставайся дома. Если господин Дьем спросит меня, скажи, что я пошёл прогуляться.
Динь прошёл через двор к гаражу. Неожиданно до его слуха донёсся нежный женский голос. Это была жена Нго. Динь Ню, Она сидела на каменной скамейке в тени деревьев и пристально смотрела на него. Динь почтительно, слегка наклонив голову, произнёс:
— Здравствуйте, госпожа Чан Ле Суан.
Ей было за тридцать. Но лицо её и фигура говорили о том, что она всячески стремится сохранить прелесть молодости и для этого многие часы проводит в институте красоты. Она была одета в длинное белое платье без рукавов, с большим декольте. Из-под платья виднелись широкие белью брюки и белые босоножки. На её руке сиял золотой браслет с бриллиантами. Каждая её фраза, каждый жест, любое слово были тщательно отрепетированы, словно слова из пьесы. Она пребывала в постоянном напряжении, будто находилась перед кинокамерой. Посмотрев на Фан Тхук Диня, госпожа Суан пожурила его:
— Сколько раз я просила вас не называть меня так. Я ведь ещё молода.
— Прошу извинения, — вновь очень вежливо произнёс Динь, — но вы ведь супруга советника, и я хотел бы к какой то форме выразить уважение к вам.
— Да поймите же, — продолжала Ле Суан, покачав головой, — у нас с мужем очень мало общего. Дела, которыми он занят, быстро старят его. Я же молода душой. Мой муж малоразговорчив, а я люблю поговорить. Муж занят лишь одними делами, он живёт очень замкнуто, а мне необходимо общение. Испытующе посмотрев на Диня, она добавила: — Когда рядом со мной муж или посторонние люди, вы можете называть меня, как называли прежде, но когда мы один, прошу вас, не будьте так официальны.