Рядом с Нго Динь Дьемом находились, как правило, ещё два человека: полковник американской разведки Лэнсдейл и… Фан Тхук Динь. Нго Динь Дьем удержался у власти в те сложные для него дни благодаря этой старой лисе — полковнику американской разведки. Для полковника история с Нго Динь Дьемом была повторением филиппинского опыта, где он привёл к власти Максайсая.
В тот вечер во дворце Залонг Нго Динь Дьем созвал в экстренном порядке тайное совещание. Для братьев Нго это совещание имело решающее значение. В тот вечер они разрабатывали тактику подавления оппозиционных сил.
Войдя в кабинет Нго Динь Дьема, Фан Тхук Динь увидел братьев Нго. Они читали какой-то документ, постоянно вспыхивая от злобы. Дьем протянул бумаги Фан Тхук Диню.
— Ты только посмотри, — сказал он взволнованно. — Они хотят использовать против меня силу. Это — заявление об отставке четырёх министров, представителей секты Као Дай. А вот такое же заявление от представителей секты Хоа Хао. Я уступил им восемь мест в правительстве. Назначил Чан Ван Соая членом военного совета. Отдал в руки секты Бинь Суен всю полицию. А они всё ещё недовольны. Сегодня утром Лай Хыу Санг открыто отказался выполнять мой приказ. А Фам Конг Так направил Бао Даю телеграмму, требуя отставки кабинета министров «во избежание кровопролития среди государственных деятелей». Они хотят свергнуть нас и захватить всю полноту власти в свои руки. Но они не понимают, что их время прошло. Американцы не позволят французам остаться на вьетнамской земле. Решать будут американцы, а не французы. Эти деятели говорят о кровопролитии. Ну что же. Они прольют кровь. Мне нужно дождаться лишь мнения американцев… — Нго Динь Дьем бросил ласковый взгляд на Фан Тхук Диня. — Человек проверяется в трудностях. Я очень признателен тебе, что в эти сложные для меня минуты ты рядом со мной. Ты не платишь мне чёрной неблагодарностью за мою веру в тебя.
— Я, как и раньше, уверен, что, только следуя за вами, можно отомстить нашим врагам, совершить настоящее дело, помочь родине, — угодливо сказал Фан Тхук Динь.
— Я благодарен тебе за преданность. Не считая родственников, преданность мне сохранили лишь несколько человек.
Вошли Лэнсдейл и Фишел. Дьем и Ню пожали им руки и пригласили сесть. Прежде чем открыть совещание, Дьем, повернувшись к брату, спросил:
— А не проверить ли нам охрану дворца?
— Не надо, — ответил за Нго Динь Ню Лэнсдейл. — Солдаты этой роты сохраняют полную преданность вам. Полковник Валериано внимательно следит за каждым из них. К тому же оппозиция не осмелится наступать на дворец, зная, что в нём находятся представители Соединённых Штатов. А французский командующий был у вас сегодня утром? — спросил он Нго Динь Дьема.
— Да. Генерал Эли только вчера прилетел в Сайгон из Парижа. Сегодня он совещался со мной. Он предложил провести переговоры с руководителями религиозных сект, с тем чтобы разрядить обстановку…
— Прошу прощения, — перебил его Лэнсдейл, — а вы не могли бы передать точное содержание вашего разговора с ним?
— Французский командующий сказал, что существующая неразбериха может привести к неожиданному повороту событий. Надо сделать всё, чтобы избежать войны. Обстановка чревата серьёзными, непоправимыми осложнениями, которые на руку только Вьетконгу. Для выхода из создавшегося положения он предложил немедленно провести переговоры с руководителями религиозных сект. Генерал советовал мне также пойти на уступки.
— Французы всё ещё мечтают о возвращении, — заметил Фишел с иронической улыбкой.
— И что же вы ответили на это предложение? — настойчиво расспрашивал Нго Динь Дьема Лэнсдейл.
— Я не говорил конкретно о моих намерениях, потому что до такого разговора должен был посоветоваться с вами. Я только сказал, что внимательно изучу его предложение и вступлю по этому поводу в контакты с компетентными лицами. Видимо, Эли остался неудовлетворённым таким ответом и поэтому ещё раз настоятельно повторил, что создавшееся положение необходимо выправить в самые короткие сроки и что любая заминка может привести к краху, нанести непоправимый ущерб.
— Это что же, французы угрожают вам? — спросил Фишел риторически.
Обстановка чрезвычайно сложная, — продолжал Нго Динь Дьем высокопарно. — Она не позволяет медлить.