Ощущения Фан Тхук Диня обрели ясность. Это уже не были какие-то расплывчатые тени. Хотя он стоял посреди орхидей, забивших всё своим запахом, и перед домом, который прежде был закрытым дворцом, он не испытывал ничего, кроме жжения в груди. Вокруг него больше не было ни пустоты, ни безмолвия. Повсюду было множество людей, они вставали, брались за руки и кричали во весь голос. Листья орхидей — это человеческие глаза, пытливо всматривающиеся в тебя. Гирлянды цветов— это трясущиеся руки людей. Он отчётливо слышал стенания заключённых, даже звон цепей, почти ощущал присутствие этих людей.
— Что с вами? — спросил Нго Динь Кан. Лицо Фан Тхук Диня слегка перекосилось.
— Прошу прощения, приступ боли в животе, — сказал он.
— Давайте возвращаться. Как-нибудь в другой раз я свожу вас в тюрьму для коммунистов в этом здании…
Чёрный «мерседес» помчал Нго Динь Кана и Фан Тхук Диня обратно. Спереди и сзади ехали джипы с охранниками.
Загоревший от солнца и словно обрубленный топором затылок телохранителя, сидевшего впереди, рядом с водителем, раздражал Диня, поэтому он стал смотреть в боковое стекло. Неожиданно он увидел девушку на мотороллере. «Мерседес» обогнал её, но Динь повернулся назад, чтобы ещё раз взглянуть на девушку.
Заметив, с каким вниманием он смотрел на неё, Нго Динь Кан спросил:
— Вы, кажется, заинтересовались этой девушкой?
— Уважаемый господин, — сказал спокойно Фан Тхук Динь, — очень красивая девушка. Вы знаете её?
— Ха-ха! А вы как думаете? Если бы я не знал каждого в этом маленьком городе, то разве сидел бы сейчас так спокойно? А у меня ещё вся Центральная зона, за которой я слежу. А вы что, действительно обратили на неё внимание, да?
— Господин, я ведь такой же мужчина, как и все другие.
— Вы хорошо знаете эту девушку?
— Да нет ещё.
— Ничего не выйдет! У неё уже есть любимый.
— А кто? — полюбопытствовал Фан Тхук Динь.
— Один американский парень, сын миллионера Дэнта Фулитстона из Майами.
— Уильям Фулитстон! — воскликнул поражённый Динь.
— Вы и его знаете? — последовал вопрос.
— Когда я был подле президента, он сообщил мне несколько фамилий сотрудников американской разведки в Сайгоне. Он советовал не общаться с ними. Среди них была фамилия и Уильяма Фулитстона, которую вы только что упомянули.
Нго Динь Кан посмотрел на Диня и придал своему голосу сердечность:
— То, что советовал вам президент, правильно. Не вздумайте трогать этого типа, он опасен. Лучше я познакомлю вас с другим.
— Да, хорошо бы, господин.
В мозгу Диня вспыхнула строка из записки, возникли вопросы: каковы отношения между То Лоан и Фулитстоном? почему они знакомы? что за человек эта То Лоан?
На следующей вечер Фан Тхук Динь получил приглашение от Нго Динь Кана пожаловать к нему в его личную резиденцию на улице Хамнги.
В ходе беседы Кан много расспрашивал об опыте обращения с американцами, ибо хочешь или не хочешь, а американцев в Центральной зоне становится с каждым днём всё больше и больше. Он спрашивал о чертах характера, привычках, вкусах каждого из высокопоставленных служащих США, особенно посла и руководителей военной и экономической миссий.
«Вы жили в Сайгоне и постоянно общались с ними, — говорил он Диню, — вы их всех знаете, поэтому вы должны быть моим советником и по дипломатическим вопросам». Он спрашивал о том, какой опыт в этом отношении имеется у его старших братьев — Нго Динь Дьема и Нго Динь Ню. «Как нужно действовать, чтобы знать всё о деятельности интересующих меня лиц и управлять ими? — спрашивал он. — Конечно, у меня будет свой способ, но президент и братец Ню, должно быть, более умелы, чем я, поскольку я вижу, как чётко и эффективно они действуют».
После небольшой паузы он сказал:
— Всё это беспокойство в порядке вещей. Самое же большое беспокойство наше — это по-прежнему коммунисты. Они есть, кажется, всюду, и в то же время их нигде не видно. Такое впечатление, что только отрубишь голову, как тут же вырастает новая. Любой встречный может оказаться вьетконговцем. Вас направил сюда президент, и я хочу, чтобы вы помогали мне в основном в этом… В городе появились листовки Вьетконга. Им удалось доставить в город партию оружия. Возможно, они готовятся развязать террор.
До сих пор Динь отвечал Кану поверхностно. Его мысли были заняты То Лоан. Почему «Ароматная река» дал задание разобраться в То Лоан? Отчего То Лоан, возможно, является любовницей Уильяма Фулитстона — этого агента ЦРУ в личине корреспондента? В бытность свою в Сайгоне, по газетам и по разговорам в чайных, Динь знал кое-что о То Лоан. Эта девушка часто выступала на тему о национальном суверенитете, она участвовала в борьбе за демократические свободы, требовала защиты национальных прав, выступала против иностранного вмешательства. Многие отзывались о ней с уважением и симпатией. Такая девушка — и любит агента ЦРУ?