Эпизод 14
Внимание!
Уважаемые читатели, все события и персонажи книги вымышлены. Любые совпадения с реальными локациями, инцидентами, организациями или личностями случайны.
Предупреждение!
Данный эпизод может содержать ненормативную лексику, а также сцены несопоставимые с вашими моральными ценностями и психическими состояниями.
Пожалуйста, будьте бдительны!
Берегите своё ментальное и психологическое здоровье.
Строго 18+!
...
10.09.2023.
Город N. Квартира Власова. 23:32.
– Отпустив кое-кого с работы, я понадеялся, что этот объект благоразумно поедет домой.
Нервный срыв, перенесённый ещё пару часов назад, отошёл на второй план. Сейчас же я сидела как провинившийся ребёнок перед разочарованным родителем и выслушивала лекции о своём безответственном поведении и его последствиях.
– С этого момента ты будешь отчитываться мне «куда собралась», «зачем» и «с кем».
– Я всё понимаю, но…
– Хотя, нет. Больше, без моего сопровождения, ты никуда не выйдешь.
Мужчина говорил всё это стоя спиной ко мне, как бы между делом, занятый приготовлением ужина.
– Я против! Полное ограничение моей свободы сведёт мои шансы узнать…, – я запнулась, ведь не все причины могут быть озвучены, – Узнать необходимую для работы информацию к нулю! Меня, в конце концов, могут уволить! Я буду…
Тут он, наконец, развернулся, и, тыкая разделочным ножом в моём направлении, благо нас разделял кухонный островок, вкрадчиво пояснил для «непонятливых»:
– Ты – будешь послушной и больше не выкинешь подобных фокусов.
Под суровым взглядом я всё-таки выдавила из себя вялый протест:
– Я действительно всё понимаю, но… у меня есть своя личная жизнь.
Дмитрий отвернулся и совершенно спокойно озвучил:
– Я прекрасно осведомлён о твоей «личной жизни», – сковородка зашкварчала, – Бывший парень, одержимый тобой, однокурсник, считающий тебя своей невестой, – нож с силой был брошен в раковину, – Даже не хочу думать, после каких событий он позволил себе такие мысли в отношении моей соб… одной бестолковой девицы! Ещё его старший брат, непонятно почему так пристально на тебя пялился…
Власов, чьи мышцы, чётко очерченные домашней футболкой, видимо напряглись, снова обернулся, и теперь его лицо стало злым:
– Стоит тебе только нос высунуть из дома, как у тебя уже вагон и маленькая тележка женихов наблюдается.
– Это не так… – уверенности в моих словах не было от слова «совсем», так как вспомнились обещающие все круги ада за побег глаза Германа, если я действительно окажусь той, которую он слишком долго ищет.
– Так, не так… но больше ты одна не слоняешься.
– Мне нужно домой и к девочкам…
– Позвонишь им, – передо мной поставили ароматный ужин и стакан свеже выжатого сока, – А сейчас ешь.
Я насупилась.
– И Милана, это было последнее предупреждение.
…
После нашего разговора сон никак не шёл. Телефон я оставила в доме Гордова старшего. Тогда как-то было совсем не до него. А Дмитрий покинул свой пентхаус, бросив непонятную фразу о каких-то неотложных делах.
Я, конечно, понимаю, что нужно быть благодарной, но вот так просто пропасть и ничего не сказать сожительницам, с которыми неплохо успела сблизиться – это для меня слишком.
Решено.
Собираться было сложно, потому что кто-то спрятал мои вещи, что успели тут появиться за пару визитов, но я не из «робких».
Толстовка, футболка, носки, спортивные штаны – это то, что можно считать вещами «унисекс». А вот с обувью проблема, кроссовки на десять размеров больше, чем мне необходимо – это максимально нелепо и смешно.
Ладно. Мне только до такси дошлёпать. Сойдут и тапки.
Вся в приподнятом настроении быстренько двинула к выходу. Своеобразные замки, панели, для считывания отпечатка пальца, цифровой код…
– Мы что, в бункере?!
Дёрнула за ручку – не открывается. Покрутила все физические замки – закрыто.
– Шутишь?
Ещё и ещё я пыталась разблокировать хитрожопую систему безопасности…
Тщетно.
– Да этот кретин меня запер!
Злющая, ударив ещё несколько раз ногой по непреодолимому препятствию с такой силой, что некрепко держащийся тапок слетел с моей ноги, я показала язык в камеру, не предполагая, что запись ведется в реальном времени, и на другом конце аппаратуры сейчас смеются с моего ребяческого негодования.