Илиада

²¹⁵ К ней обращаяся вновь, говорил Ахиллес быстроногий:
«Должно, о Зевсова дщерь, соблюдать повеления ваши.
Как мой ни пламенен гнев, но покорность полезнее будет:
Кто бессмертным покорен, тому и бессмертные внемлют».

Рек, и на сребреном черене стиснул могучую руку
²²⁰ И огромный свой меч в ножны́ опустил, покоряся
Слову Паллады; Зевсова дочь вознеслася к Олимпу,
В дом Эгиоха отца, небожителей к светлому сонму.
Но Пелид быстроногий суровыми снова словами
К сыну Атрея вещал и отнюдь не обуздывал гнева:
²²⁵ «Грузный вином, пса имеющий очи, а сердце еленя!
Ты никогда ни в сраженье открытое стать перед войском,
Ни пойти на засаду с храбрейшими рати мужами
Сердцем твоим не дерзнул: для тебя то кажется смертью.
Лучше и легче стократ по широкому стану ахеян
²³⁰ Грабить дары у того, кто тебе прекословить посмеет.
Царь пожиратель народа[84]! Зане над презренными царь ты, —
Или, Атрид, ты нанес бы обиду, последнюю в жизни!
Но тебе говорю, и великою клятвой клянуся.[85]
Скипетром сим[86] я клянуся, который ни листьев, ни ветвей
²³⁵ Вновь не испустит, однажды оставив свой корень на холмах,
Вновь не прозябнет, — на нем изощренная медь обнажила
Листья и ко́ру, — и ныне который ахейские мужи
Носят в руках судии, уставов Зевесовых стражи[87], —
Скиптр сей тебе пред ахейцами будет великою клятвой:
²⁴⁰ Время придет, как данаев сыны пожелают Пелида
Все до последнего; ты ж, и крушася, бессилен им будешь
Помощь подать, как толпы́ их от Гектора мужеубийцы
Свергнутся в прах; и душой ты своей истерзаешься, бешен
Сам на себя, что ахейца храбрейшего так обесславил».

²⁴⁵ Так произнес, и на землю стремительно скипетр он бросил,
Вкруг золотыми гвоздями блестящий, и сел меж царями.
Против Атрид Агамемнон свирепствовал сидя; и Нестор
Сладкоречивый восстал, громогласный вития пилосский[88]:
Речи из уст его вещих, сладчайшие меда, лилися.
²⁵⁰ Два поколенья уже современных ему человеков
Скрылись, которые некогда с ним возрастали и жили
В Пилосе пышном; над третьим уж племенем царствовал старец.
Он, благомыслия полный, советует им и вещает:
«Боги! великая скорбь на ахейскую землю приходит!
²⁵⁵ О! возликует Приам и Приамовы гордые чада,
Все обитатели Трои безмерно восхитятся духом,
Если услышат, что вы воздвигаете горькую распрю,—
Вы, меж данаями первые в сонмах и первые в битвах!
Но покоритесь, могучие! оба меня вы моложе,
²⁶⁰ Я уже древле видал знаменитейших вас браноносцев;
С ними в беседы вступал, и они не гнушалися мною.
Что ж, подобных мужей не видал я и видеть не буду,
Воев, как Пирифой и Дриас, предводитель народов,
Грозный Эксадий, Кеней, Полифем, небожителям равный,[89]
²⁶⁵ И рожденный Эгеем Тезей[90], бессмертным подобный!
Се человеки могучие, слава сынов земнородных[91]!
Были могучи они, с могучими в битвы вступали,
С лютыми чадами гор, и сражали их боем ужасным.[92]
Был я, однако, и с оными в дружестве, бросивши Пилос,
²⁷⁰ Дальную Апии землю[93]: меня они вызвали сами.
Там я, по силам моим[94], подвизался; но с ними стязаться
Кто бы дерзнул от живущих теперь человеков наземных?[95]
Но и они мой совет принимали и слушали речи.
Будьте и вы послушны: слушать советы полезно.
²⁷⁵ Ты, Агамемнон, как ни могущ, не лишай Ахиллеса
Девы: ему как награду ее даровали ахейцы.
Ты, Ахиллес, воздержись горделиво с царем препираться:
Чести подобной доныне еще не стяжал ни единый
Царь скиптроносец, которого Зевс возвеличивал славой.
²⁸⁰ Мужеством ты знаменит, родила тебя матерь-богиня[96];
Но сильнейший здесь он, повелитель народов несчетных.[97]
Сердце смири, Агамемнон: я, старец, тебя умоляю,
Гнев отложи на Пелида героя, который сильнейший
Всем нам, ахейцам, оплот в истребительной брани троянской».

²⁸⁵ Быстро ему отвечал повелитель мужей, Агамемнон:
«Так, справедливо ты всё и разумно, о старец, вещаешь;
Но человек сей, ты видишь, хочет здесь всех перевысить,
Хочет начальствовать всеми, господствовать в рати над всеми,
Хочет указывать всем; но не я покориться намерен.
²⁹⁰ Или, что храбрым его сотворили бессмертные боги,
Тем позволяют ему говорить мне в лицо оскорбленья?»

84

пожиратель народа — пожиратель общего достояния.

85

Ахилл уже наметил план мести Агамемнону и уверен в успехе, получив, очевидно, достаточные для него заверения Афины (см. выше: стт. 212—214).

86

скипетром сим — Ахилл держит в руках скипетр, который вручался глашатаем оратору в собрании войска или народа.

87

судии, уставов Зевесовых стражи — Во время судебных разбирательств, осуществлявшихся на основе религиозно санкционированного обычного права (Зевесовы уставы), судьи также держали в руках скипетр.

88

пилосский — Нестор был царем Пилоса — города на западном побережье Пелопоннеса.

89

Перечисляются предводители лапифов, фессалийского племени.

90

Тесей — афинский царь, друг Пирифоя.

91

земнородных — У Гомера: «живущих на земле».

92

Речь идет о сражениях лапифов с кентаврами, мифическими полулюдьми-полуконями (ср. Од., XXI, 295—304). Позднейшие мифы рассказывали о ссоре кентавров с лапифами, перешедшей в битву, но в нашем месте «Илиады» имеются в виду многократные сражения. По-видимому, автор «Илиады» знал утраченную для нас песнь о кентаврах и лапифах, отличную по содержанию от позднейших мифических версий.

93

Апии землю — т. е. Пелопоннес.

94

по силам моим — В греческом тексте выражение, которое в действительности, по-видимому, обозначало «самостоятельно, на свой страх и риск».

95

Гомеровский эпос, как и эпос других народов, идеализирует людей героических времен, о которых ведется повествование, представляет их более сильными и храбрыми, чем нынешние. Нестор у Гомера утверждает даже, что и герои Троянской войны уступают в силе воителям предыдущих поколений. Ср.: V, 302—304; XII, 378—383; 445—454.

96

матерь-богиня — Фетида, морская богиня, дочь Нерея.

97

У Гомера Нестор говорит о превосходстве любого царя над подданными. Так как Ахилл сам является царем, слова Нестора неубедительны, и стихи эти, имеющие характер сентенции, ряд исследователей считают позднейшей вставкой.