— Как же вы добрались?
— Барба Спира подобрал. Те удрали. Видели, что мы в море, и видели, наверное, что перекинулись…
— А дальше что с вами было?
— «Юг» подобрал. Николай Степанович, Витин папа, знал, что мы в Дофиновку поехали. Они с капитаном Игнатенко с «Труженика моря» по радио на «Юг» сообщили.
— А как «Юг» в Дофиновке оказался?
— Он туда колхозные шаланды с рыбой отбуксировал.
— А я лично так за тебя боялся. Сюда прибежал узнать, что с тобой.
— Боялся? — недоверчиво протянула Оля, — а откуда ты знал, что мы в море?
— Догадывался… Думал, на «Чайке» идёте… Что это у тебя глаз красный и на щеке ссадина?
— Да так… ударилась. Нечаянно.
Вася рассмеялся.
— Нечаянно! Как будто кто-нибудь ударяется нарочно. Ну, а дальше?
— Про что? — спросила Оля.
— Про шлюпку.
— Деда в милицию заявил. И мы искать будем. Бросить «Чайку» на чужих людей, на воров каких-то?! Непременно разыщем. Ну, идем к нам.
Вася сказал, что торопится, но в комнату все же зашел. Увидев Семена, он нахмурился.
— Иди, Василий, попей чайку, — сказал Иван Тимофеевич. Но тот поблагодарил и отказался. Он даже не сел.
— А я и не знал, что у вас тут так весело, — проговорил Вася и попросил воды. Оля вышла в сени, он за ней. Сделав глоток из кружки, он тихо сказал:
Так, так. Значит, воров ищешь вместе с вором и… — Он не вор! — сердито перебила Оля.
— Вор! И ты это знаешь. Он вас за нос водит со шлюпкой. Сначала предупреждает своих дружков, а потом тебя туда приводит. Я лично эти трюки знаю. Дешево дружбу продаешь, Оля.
— Так вот… Если хочешь дружить, не болтай глупостей… И слушать не хочу.
— А если б он про меня сказал, что я вор, ты бы поверила?
— Нет. И он бы не сказал. И зачем ты все время про это говоришь?
— А затем, чтоб ты перестала с такими мальчишками водиться. Это некрасиво. Ты девочка. Пойми!
— Дурак ты, это я понимаю. С Сенькой дружила и буду дружить, и с Витей. С ними интересно…
— Значит, с рыжим конопатым Витькой тебе интересно, а со мной нет? — грустно спросил Вася, растирая что-то невидимое на ладони.
— Да.
— А почему тебе со мной неинтересно? — снова спросил он, не отрывая глаз от ладони.
— Даже не знаю… Ты говоришь, про все, как будто тебе все чужое. И твой отец тоже… Ни с кем не дружит. Непонятный ты… — Оля помолчала, потом задорно взглянув на Васю, сказала усмехаясь: — Вот мы будем в порту всякие детали собирать и металл, и все такое. Хочешь нам помогать?
— С хламом в такую жару возиться? В порту машины есть, надо будет, без вас вывезут. Вы затеваете детские игры, а я человек взрослый, — рассудительно проговорил Вася.
— Не взрослый, а скучный, нудный и какой-то не такой… — сказала Оля со вздохом и пошла в комнату.
— Оля, подожди! Оля, ну…
Но она закрыла за собой дверь.
Глава двенадцатая
Вероника Александровна так и не узнала, что произошло в ее отсутствие. Миша и Оля даже не слышали, когда она вернулась. Они крепко спали.
Утром она спросила Олю, отчего у неё глаз покраснел и ссадина на щеке. Но та увильнула от прямого ответа, пробормотав что-то невнятное. Она варила флотский борщ и слишком была поглощена этим занятием.
Вероника Александровна тоже была занята. Она вечером собиралась в театр. Ей надо было побывать в парикмахерской и вообще, как она выразилась, «привести себя в порядок».
Вечером в сторожке снова было шумно. Пришли барба Спира и Семен. Витя в этот день был занят. Он помогал радиофицировать молодежное общежитие, которое портовики недавно восстановили.
Аврал, ворвавшись в сторожку, с визгом и лаем бросился к Мише как к старому знакомому. Тот выпросил у Оли два куска сахара для него.
Попив чаю, все уселись играть в домино, до которого барба Спира был большой охотник. В партнеры он взял себе Олю. Когда им приходилось туго, барба Спира незаметно показывал ей свои камни. Оля смеялась и оглядывалась на деда. А тот с притворным возмущением говорил:
— Ну, барба Спира, не будь же барбой Спирой играй честно!
Семен, который консультировал Мишу, хохотал и через плечо заглядывал в камни Спиры, поэтому Миша играл очень удачно.
Оля отталкивала Семена и прижимала камни к себе. Аврал лаял и прыгал вокруг них. А барба Спира под шумок приставлял камень с двойкой к тройке, и все опять смеялись, если обман обнаруживался.
Когда Миша и Иван Тимофеевич выигрывали, барба Спира возмущенно говорил, что даже раньше в греческих кофейнях он не встречал таких опытных жуликов, как Семен и двое других его противников. Когда же победа оставалась за ним, он радовался, точно мальчишка, и хвастал своими победами в домино, которые он якобы одерживал и на «Труженике моря», и на «Адмирале Ушакове»…