— Уж очень скоро ты забыла Петрю. Думаешь, не знаю, где ты вчера была?
— Где?
— На танцульке — вот! Ты только на танцульки одеваешь свои черные туфли.
— Не твое дело, ты свои нос в чужие дела не суй, а то прищемят. Вот так. — И Мариора зажала пальцами нос брата.
Илийка досадливо отмахнулся, а она, по своему обыкновению, весело рассмеялась и скрылась в дверях цеха.
В котельной, поздоровавшись со стариком, мальчик спросил:
— Что это за Хотинское восстание, мош Ротару?
— А где ты о нем слышал?
— На улице женщина говорила.
— Все тебе надо знать, мальчуган, и обязательно то, о чем следует поменьше говорить.
— А вы мне сразу все расскажите, я тогда и не буду так часто спрашивать. Расскажите про Хотинское восстание — и все!
— Ох, и надоедливый же ты! Ну, в Хотинском уезде, а потом и в Сорокском не захотели крестьяне больше голодать. Взяли топоры, пилы, косы и пошли бить господ, жечь их усадьбы.
— А потом?
— Потом было много крови, Илийка, очень много… Весь Хотин тонул в ней. Убивали и тех, кто восставал, и тех, что побоялись идти с восставшими. Всех убивали. И стали крестьяне бежать в лес.
— А как же они позволили себя убивать? Ведь их много, а помещиков мало?
— Но у помещиков солдаты и полиция.
— Но крестьян все равно больше.
— Видишь ли, мальчуган, им надо было делать все дружно, вместе, и потом нужно было, чтоб им кто-то помогал, учил…
— Разве таких тогда не было?
— Были. Были с ними тоже рабочие, умные, хорошие.
— Коммунисты?
— Может быть. Но их было очень мало… Ну, берись за лопату, мальчуган, пора начинать.
Илийка занялся углем, думая о том, что если теперь будет восстание, то не такое, как тогда. Уж если везде одновременно появились надписи и листовки, значит, кто-то об этом позаботился. Может быть, Петря Кобыш или еще кто-нибудь из коммунистов. Митря Мадриган не сам придумал лозунги. Жаль, нет Петри, он объяснил бы все… А с Мариорой нехорошо получилось! Боится, потому не хочет видеться с Петрей. Он же своими ушами слышал, как Мариора сказала, когда вместе с Кобышем выходила из подземелья: «К нам не ходи». Тогда мальчик не придал этому значения. Теперь все ясно. А как она испугалась сегодня, когда полицейские схватили рабочего!
Нет, не может быть! Ведь в тот вечер она так горячо говорила с Петрей. Не верится, что можно отказаться от дружбы с таким человеком. Лучше не думать об этом. Ему ведь могло показаться. Это. еще ничего не значит, что она не хотела остановиться на улице: можно было опоздать на работу.
В подземелье появляется непрошеный гость
День прошел быстро. Илийка не выходил из котельной и не видел Михая. После гудка он остановился за воротами под деревом, где они обычно дожидались друг друга. Михай задерживался. Вот уже из ворот вышла Мариора, а его все нет. К удивлению Илийки, сестра не пошла домой, а повернула в другую сторону. Куда это она? Может, к Кобышу? Не раздумывая, Илийка пошел за ней: хотелось хоть издали увидеть Петрю.
Отойдя от завода на порядочное расстояние, Мариора достала из кармана зеркальце, поправила волосы и пошла дальше, беспокойно оглядываясь по сторонам. Чтобы не быть замеченным, Илийке пришлось отстать.
Опа остановилась у ограды городского сада. Теперь мальчик не сомневался: сестра кого-то ждала. Петрю! Когда они поговорят, Илийка догонит его и хоть спросит, не нужно ли ему чего.
Но вот к Мариоре подошел высокий худой мужчина. Илийку будто ударили. Стефанеску! Этот отвратительный рыжий веник улыбнулся и пожал руку Мариоре.
Мальчик припал щекой к шершавой коре дерева. Нет, он не мог смотреть в ту сторону. Так вот с кем она пропадала по вечерам, вот кого ожидала, кого предпочла Петре Кобышу — самому лучшему из людей! А ведь знает, что Стефанеску фашист! На другой день после того, как Петря побывал у них, его хотели арестовать. Видно, Мapиopa проговорилась Стефанеску.
Илийка выглянул из-за дерева. О чем они говорят?
Стефанеску протянул Мариоре коробку, которую она спрятала в карман халата.
Потом они попрощались. Стефанеску ушел. Мариора постояла еще немного, потом провела обеими руками по щекам снизу вверх, к вискам, разгладив волосы, — она всегда так делала, когда была взволнована, — и медленно пошла вдоль ограды к дереву, где стоял брат.
— Что ты тут делаешь? — спросил Илийка очень тихо, когда она с ним поравнялась.
Мариора вздрогнула и, пытаясь скрыть смущение, проговорила: