Мысль сформировалась и устремилась в средний мир. Оставалось только ждать реакции, последовавшей довольно быстро. Через минуту один из господ заворочался, скользнул взглядом по мне через плечо своего товарища, потом наклонился к нему и что-то сказал. После этого второй господин тоже заворочался, медленно повернулся и украдкой глянул на меня. В ответ я тоже поглядел на них, с внутренним интересом ожидая продолжения. Увидев, что я взираю на них, оба господина поклоном головы поздоровались со мной. Мне пришлось ответить тем же. Затем дальний из них подозвал официантку. Та подошла к нему с портативным терминалом. Мужчина прислонил к нему банковскую карту, кивнув в мою сторону. Официантка ушла, и тот же господин подозвал к себе одного из своих телохранителей, и что-то ему буркнул. Телохранитель вернулся на свое место, а господа принялись есть только что принесенную им снедь.
Допив морс, я встал и пошел к выходу. Проходя мимо зеркала, я глянул в него и увидел, как оба вальяжных гостя таращатся мне вслед. Официантка попрощалась со мной, не требуя оплаты обеда, а телохранитель двинулся за мной. На выходе из ресторана он догнал меня и сказал, что ему приказано предложить довезти меня до того адреса, который я назову. Я согласился, и телохранитель провел меня к черному «Мерседесу», припаркованному неподалеку от входа в ресторан, распахнул заднюю дверцу, а когда я сел, захлопнул ее. Сам он обошел автомобиль и через открытое стекло сообщил водителю, что меня требуется отвезти туда, куда я скажу. После этого телохранитель ушел в ресторан, а водитель повернулся ко мне и вопросительно посмотрел.
- На Моховую, двадцать два, - буркнул я, и машина плавно повезла меня домой.
Водитель поехал не по короткому пути, а выехал в начало Невского проспекта и двинулся в потоке. Может он специально выбрал именно эту дорогу, дабы подольше ехать, а не скучать, стоя возле ресторана. По левой стороне мелькнул Эрмитаж.
Будучи в седьмом классе в школе, я ходил в туристический кружок. В октябре мы с кружком поехали на соревнования по спортивному ориентированию в пригород Санкт-Петербурга. Мне тогда немногим не доставало до четырнадцати лет. Для дорожных расходов мы взяли у родителей немного денег и вложили их в общую кассу. Но перед началом соревнований нас сначала повезли в Эрмитаж на экскурсию, после которой провели на обед в кафе, расположенное в подвальном помещении. На столе уже стояла еда в виде бутербродов, салатов, пирожных, кофе и чая. Моя семья была небогатой, поэтому денег с собой у меня было мало. Боясь совсем остаться без финансовых средств, я скромно взял два бутерброда поменьше и съел их с кофе. Есть хотелось ощутимо, но большего, по моему мнению, я взять не мог. После приема пищи я остался голодным, но меня успокаивало то, что позже будет основной обед, на который мы скинулись деньгами. Но уже выйдя на улицу, я случайно узнал, что в кафе Эрмитажа был как раз настоящий обед, и до прибытия к вечеру на место стоянки туристического лагеря еды больше не будет. Оказывается, представленное на кафешном столе заранее было заказано и по приходу в кафе оплачено из общих средств нашим руководителем. Мне стало обидно и досадно за себя, что я так опростоволосился. Ведь видел, как уплетают мои товарищи, щедро накладывают себе еду. Так голодным и добирался до лагеря. Сначала, на электричке, потом долго пешком через лес. Причем выяснилось, что место стоянки располагалось не совсем рядом с Питером. Когда прибыли в лагерь, находившийся на берегу живописного озера, окруженного густым смешанным лесом, то уже сгустились сумерки.
Лагерь представлял собой целый город из сотен всевозможных палаток, опоясывавших длинный участок береговой озерной линии и разбросанных между хвойными и лиственными деревьями. Руководитель группы распределил, кто из нас будет ставить палатки, кто добывать хворост и разжигать огонь, кто готовить еду. Нас было двадцать человек – десять мальчишек и девять девчонок во главе с руководителем-женщиной, палаток - четыре, получалось, по пять человек на палатку. Только мы принялись за работу, как заморосил дождь, да к тому же очень быстро стемнело. Места для палаток не хватало, настолько густым оказался в этом месте лес. Вмиг в лесу все стало мокрым. Палатки ставились плохо, огонь не разжигался, и, соответственно, пища не готовилась. В конце-концов, когда мы мокрые начали есть, то в лесу уже царила кромешная тьма, и отблески костра подсвечивали наши лица, руки, держащие алюминиевые тарелки с едой, а также ближайшие блестящие от влаги стволы деревьев и кустарники. К этому моменту я крайне оголодал и очень устал. Поэтому, набросившись на еду, я ел дрожащими от голода и усталости руками, а потом сразу, как и все остальные, отправился отдыхать в палатку, где моментально провалился в сон.