— Эмбер? Почему не спишь?
Мужчина погасил автоматический свет в коридоре и прошел в комнату, присев на край кровати. Привычная к полумраку, я заметила уставший вид супруга. Его лицо было перепачкано в рыжей пыли, так же как волосы и, когда-то, белая форма.
— Я ждала тебя.
— Ложись, — военный поцеловал меня в лоб, — Я в душ и тоже лягу.
— А ужин?
Блондин не ответил. Он поднялся на ноги и отправился в ванную комнату. За дверью послышался шум воды, доносились запахи ароматного мыла.
Я решила постелить постель, пока Адам моется. Постелила простынь, надела пододеяльники и свежие наволочки. Справилась как раз к выхожу супруга. Он подошел ко мне сзади и обнял за талию влажными руками. Я почувствовала дыхание мужчины на шее, нежные поцелуи и желание. Говорить о Диалоне не время.
Несмотря на усталость, Адам не забыл о том, как мало у нас времени друг на друга. Он целовал меня, обнимал, вовлекая в тягучую негу удовольствия. Обретая друг друга на белых простынях, этой ночь мы снова забылись друг в друге. Сон был сладким, но недолгим. Подобно Приграничью, Витрум использовал ту же систему оповещения. И снова слишком рано, чтобы выспаться.
— Мм... еще так темно?
— Пять утра, — протянул Адам, едва отрывая лицо от подушки, — Пора.
— Разве пора?
— Поспи еще немного, — прошептал мужчина, целуя меня в висок, — У тебя есть время.
Пересилив себя, я успела схватить мужа за руку. Он улыбнулся и вяло повалился обратно на кровать. Блондину нравилось внимание, в котором я так долго его обделяла.
— Не хочу тебя отпускать.
— Тебе придется. Мне нужно работать, но я вернусь.
— Когда?
— Вечером. Сегодня.
— Вечером или в ночи?
— Как получится.
Я собралась с силами. Нельзя откладывать разговор о Томасе в долгий ящик. Тем более, оставлять его на вечер.
— Адам, мне нужно уехать в Диалон. Ты поможешь мне?
— В Диалон? — повторил супруг и приподнялся, — Нет! Это исключено.
— Но я же не сказала зачем. Это дело жизни и смерти.
— Если речь идет о Диалоне, то это всегда вопрос жизни и смерти. Там опасно, Эмбер. Какой бы ни была причина визита.
Я пододвинулась ближе к мужчине и положила подбородок на его обнаженное плечо. Адам не отреагировал, он смотрел в одну точку, а скулы мужчины сводило от напряжения.
— Ты злишься? Знаю, что ты думаешь, но повод совсем другой. Я бы не стала…
— Нет, — выдохнул Адам, — Ошибаешься. Я ни о чем таком не думаю. Ты ведь расскажешь, зачем в первый же день пребывания на базе потребовалось ехать в такую даль?
— Так дай мне сказать? Томасу срочно нужно лекарство.
— Томасу?
Адам обернулся ко мне. Он не понял, о ком идет речь.
— Сын Анны. Мальчику всего три, и он тяжело болен. Находится в местной клинике. Ребенку нужны препараты и ингаляции. Здесь ничего не найти. Лекари сделали запрос в Андарион на ближайшую поставку…
— Это плохой вариант. Если из Андариона что и придет, то только с общим грузом. А это нескоро. У города перебои в системе. Есть проблемы с энергетикой. Объявлен режим повышенной готовности.
— Это еще хуже… Значит вариант остается один. Нужно ехать в Диалон. Там есть все необходимы лекарства. Анна намеревается поехать сама, но я думаю, лучше мне. У нее ведь двое малышей и Генри не выходит на связь…
— Понимаю проблему, Эмбер, но это чертовски опасно. Я ведь не смогу сопровождать тебя. Ты знаешь, я военнообязанный и связан по рукам и ногам.
— Знаю.
— Поэтому прошу отпустить меня одну. Я туда и обратно. Все получится!
— Нет, — твердо повторил Адам, — Эмбер, ты моя супруга и я не могу отпустить тебя одну. Подожди пару дней, я попробую решить вопрос иным способом. Может удастся добиться командировки в те края.
— Но время уходит. Вопрос очень срочный…
— Ты должна подождать.
Адам поднялся с кровати и, тем самым, закончил разговор. Ему было непросто, как и мне.
Остаток утра ни он, ни я не говорили. Я хотела приготовить завтрак, пока муж был в ванной, но он подоспел на подмогу. Как будто мы все еще были в Приграничье, где Адам баловал меня утренней выпечкой и кофе. Но в этот раз я была не в настроении. Мучила неопределенность. Что мне сказать Анне? Она могла бы уехать в Диалон уже сегодня, согласись я взять Диану. А так, снова ждать, рискуя жизнью сына.
Только перед уходом супруг решил сломать холодную стену, выстроенную мной. Он притянул меня к своей груди, мы уткнулись нос к носу и сердце застучало быстрее обычного.