Но в одном я был уверен: эта девочка не упустит шанса прижать меня к стенке.
И для того, чтобы избежать встречи с ней и её адептами, я должен был точно знать, где каждая из них находилась в определённый момент времени. Осуществить это казалось невозможным, но если предположить, что кое-кто мог наблюдать за каждым уголком школы в режиме реального времени, задача магическим образом облегчалась в тысячу раз.
Тщательно промыв в уборной коробочку от бенто и протерев её бумажными полотенцами, я вернулся в класс и достал из сумки мобильный. Я прекрасно отдавал себе отчёт в том, что действия этой Инфо-чан, как она себя называла, не являлись законными, но мне было всё равно: ради семпая я мог сделать всё, что угодно.
Напечатав сообщение: «Завтра мне понадобится помощь», я тут же отправил его, не давая себе времени на раздумье.
Ответ пришёл незамедлительно:
«Не проблема, Аято-кун, но я не работаю бесплатно. После уроков зайди в ближнюю к твоему классу мужскую уборную и займи свободную кабинку. Я буду в соседней; там и договоримся. Обязательное условие – полная анонимность».
Я кивнул и убрал аппарат в сумку, решив не утруждать себя ответом. Что бы ни потребовала от меня эта Инфо-чан, я был уверен в своих силах, но всё же продолжал надеяться, что она не заставит меня фотографировать нижнее бельё девчонок, – за это можно было схлопотать и неприятности с законом, а последнее, в свою очередь, означало полнейшее разрушение репутации.
Итак, план у меня имелся, но на душе всё равно было неспокойно, и я знал: мир у меня в сердце воцарится только тогда, когда Осана Наджими будет устранена тем или иным способом.
Уроки во второй половине дня не подразумевали активной работы, так что я не смог продемонстрировать свои многочисленные таланты, но и не думал унывать по этому поводу: я уже успел доказать, что не зря считаюсь одним из лучших учеников школы.
Как только прозвучал финальный звонок, я начал медленно собирать сумку. Я планировал остаться ещё и на дежурство – плюс несколько очков в копилку образа «хорошего мальчика Аято» – и рассчитывал переговорить со своей новой союзницей до начала уборки, но так, чтобы нас не застали.
Оставив сумку на парте и выйдя из класса, я проследовал к туалету и осторожно заглянул внутрь. Там царила тишина, но дверь одной из кабинок была плотно закрыта, и это свидетельствовало о том, что внутри кто-то сидел.
Ухмыльнувшись, я зашёл в соседнюю и постучал по перегородке между нами.
– Наконец-то, Аято-кун, – ответил мне девичий голос. – А я уже заждалась.
– Странное место для встречи ты выбрала, Инфо-чан, – в тон ей проговорил я. – А если кто-нибудь увидит, как ты выходишь из мужского туалета?
– Ничего удивительного, – школьница с той стороны хрупкой фанерки шаркнула ногой по полу. – В ходе дежурства многие из нас совершенно свободно гуляют по туалетам, набирая воду там, где ближе, так ведь?
Я понимающе хмыкнул.
– Но довольно об этом, – деловито продолжила Инфо-чан. – Как я понимаю, тебе необходимо моё содействие, так?
– Да, – я закрыл крышку унитаза и присел на неё. – Осана Наджими. Мне необходимо провернуть кое-что без свидетелей.
– Хмм… – протянула девочка. – Насколько жестоким будет это «кое-что»?
– Ничего особенного, – я оперся руками на колени. – Просто нужно, чтобы надоедливые особы из школьного совета не расхаживали по коридорам в определённое время.
В уборной воцарилась тишина. Видимо, школьница переваривала мои слова, прикидывая, как бы использовать эту ситуацию с наибольшей выгодой для себя.
Неудивительно. Я бы вёл себя точно так же.
– Знаешь, что, Аято-кун, – вдруг заговорила Инфо-чан. – Пожалуй, нам с тобой будет выгоднее перенести наше сотрудничество на постоянную почву, ведь может случиться и так, что твой план не достигнет цели сразу же.
Хотя она не могла меня видеть, я кивнул. Девочка была абсолютно права: не имелось никакой гарантии, что моё дело выгорит, и мне требовалась страховка на случай провала.
Откуда-то снизу послышался шорох, и я опустил голову. На полу у моей ноги лежал целлофановый пакет с какими-то чёрными кругляшками. Видимо, моя собеседница передала мне его через пространство от нижнего края перегородки до пола.
– Эти микрофоны, – деловито пояснила Инфо-чан. – Использовать их весьма просто: нужно всего лишь прижать их присоской к нужной поверхности и надавить для активации. Каждое из этих устройств рассчитано на сутки беспрерывной работы, потом их надлежит собрать и подзарядить.
– Значит, от меня требуется разместить их, а спустя двадцать четыре часа собрать? – догадался я, поднимая с пола пакет и с любопытством изучая его содержимое.
– Совершенно верно, – в голосе школьницы послышалась улыбка. – Я не сомневалась, что ты всё быстро поймёшь, Аято-кун. Располагать их лучше всего так, чтобы они были незаметны, например, на внутренней стороне столешницы, за раковинами, у плинтусов и так далее. Твоя задача заключается в том, чтобы понаклеить этих прослушек в местах, которые я тебе укажу, но сделать это лучше всего попозже, чтобы запись шла весь завтрашний день. Взамен я предложу тебе широкий спектр своих услуг от добычи для тебя лекарств, одежды, легких наркотических веществ или электронных приборов до информации о ком угодно из нашей школы. Согласен?
– Абсолютно, – я прижал пакет с микрофонами к груди. – Где я должен их разместить?
– Кабинеты директора и завуча, учительская, лазарет, театральный клуб, восточный балкон крыши, – монотонно перечислила девочка. – Удачи.
– Я не подведу, – я поднялся с унитаза и вышел из кабинки.
Помыв руки, я снял форменный пиджак и спрятал пакет в его складках. Вернувшись в класс, я украдкой переложил эти весьма компрометирующие предметы в сумку и со рвением принялся помогать своим однокашниками делать нашу школу чище и светлее.
У меня мелькнула мысль вернуться в тот туалет и посмотреть, кто же эта Инфо-чан на самом деле, но потом я решил не делать этого: она могла узнать о подобном манёвре и воспринять его не очень хорошо. А такую девчонку лучше держать в стане друзей, нежели врагов.
Расправившись с уборкой, мои соученики засобирались: кому-то нужно было домой, кому-то – в кружок, кому-то – на работу.
Я не принадлежал ни к одной из этих групп. У меня ещё оставались дела в школе.
Размещение микрофонов я решил начать с самого лёгкого – крыши. В такой час там уже никого не было, поэтому я беспрепятственно прилепил небольшую кнопку с присоской под перилами.
Театральный клуб тоже не вызвал затруднений: они как раз начали готовить пьесу по мотивам одной из шекспировских драм, и в помещении кружка царил настоящий бедлам. Все бегали туда-сюда, перекрикивались через всю комнату, носились с костюмами, вешалками и реквизитом, как бешеные. Именно потому никто не обратил внимание на одного из учеников, вошедшего в помещение, присевшего на стул для зрителей и практически тут же с него вставшего.
Правда, как только я вышел из клуба, то чуть не столкнулся с Ториясу Акане – она как раз направлялась туда. Скользнув по мне чересчур внимательным взглядом, девочка улыбнулась и кивком поблагодарила меня за придержанную для неё дверь.
Оставалось только надеяться, что она не придаст этой встрече особого значения.
Махнув рукой и решив побыстрее выкинуть из головы этот досадный эпизод, я направился в учительскую. Вскорости намечалась очередная олимпиада по алгебре, и потому у меня вполне имелась причина прийти сюда.
Матсуока-сенсей, преподававшая математику и анализ, с удовольствием пустилась в обсуждение соревнования, советуя потренироваться в определённых областях. Я вежливо кивал ей, а под конец, поклонившись, распрощался. И пусть мой поклон был чрезмерно низким, никто не мог заподозрить в столь примерном ученике подвоха.
Лазаретом заведовала пожилая медсестра по фамилии Секине. Несмотря на свою окловрачебную профессию, она курила и не собиралась бросать эту вредную привычку. Дама в белом халате также отличалась нелюбовью к рутине и монотонной работе, и именно это могло стать для меня золотой возможностью.