«Стиснув зубы, я иду вперёд.
Вверх магнитом тянет
Жертвенное пламя
Храма…
Стану морем света
Или горстью пепла
Там я!»
Кипелов – Castlevania
Эхо гуляло по коридору совсем недолго. Потом всё затихло, оставляя меня с болезненным осознанием одиночества и страхом, почти ощутимым физически. Над головой подрагивал свет, впереди лежала непроницаемая мгла.
Я, развернувшись на месте, кинулась назад, забарабанила кулаками в дверь, заорала, что было голоса, не боясь привлечь внимания некроманта:
– Эрандур!
Но жрец, скорее всего, меня не слышал, и понимание этого выбивало из глаз жгучие слёзы потери.
«Он не слышит, – вмешалась Меридия, только усиливая настигшие меня страхи. – Его нога не ступит в мой храм!»
– А почему тогда моей ноге можно?! – взъярилась я, усевшись под дверью и обняв коленки, уткнулась в них лицом. Чувство беспомощности душило меня, как и отсутствие возможности выбраться.
Меридия не ответила: может, посчитала себя слишком гордой, чтобы так много общаться с глупыми смертными существами, а я, подняв глаза, увидела очертания ноги, словно выныривающей из тьмы.
Справа от меня на полу лежало тело легионера, почерневшее будто от ожогов, но повредил его явно не огонь – мужчину насмерть заморозили. Доспехи сохранили относительную целостность, так что можно было заметить ещё не изглоданные временем стальные пластины наплечников, шлем и наручи с оттиском имперского дракона. Скрюченная рука легионера сжимала меч в мёртвых цепких пальцах, и я подползла к оружию, в надежде, что смогу им воспользоваться в случае чего. Ваббаджек нужно приберечь для битвы с некромантом. Авось повезёт.
Пальцы солдата разжиматься упорно не хотели, но мне с трудом удалось выломать их, как сухие ветки, и вытащить клинок, встретившись вдруг взглядом с мертвецом. Лицо мужчины застыло в предсмертном вопле – широко распахнутые, замороженные глаза стали смоляными каплями, поблескивающими в магическом свете, а рот раскрылся неестественно широко. Ему было больно умирать, и я вздрогнула, не веря, что меня обойдёт его судьба.
«Видишь, что сотворил некромант?» – принцесса даэдра не оставила это без своего комментария.
– Вижу, – вяло ответила ей, сжимая в ладони тяжеловатый для меня имперский меч.
«Тебя поведут мои путеводные звезды, и солнечный свет вновь заполнит мой храм!»
– Или я помру, – пробурчала себе под нос, направляя огонёк по коридору, сквозь стелющийся по полу чёрный туман.
Пологий спуск вниз приводил в первый холл, в некое привратное помещение, где на трупах, помимо имперских кирас, удалось различить ещё и порванные синие стёганки Братьев Бури, распластанных под ногами в неестественных, искорёженных, скрюченных позах. В центре возвышался постамент, на котором лежал камень, очень похожий на тот, что теперь находился на алтаре перед статуей.
Ужас сковывал сердце, но я призвала в левую ладонь Пламя, а в правой продолжила стискивать меч и медленно красться к огромной двери, которую точнее можно было бы назвать воротами. Деревянная, двустворчатая, укреплённая металлом и не понятно каким образом уцелевшая за такой немыслимый срок.
Я подошла ближе, толкнула одну створку, но она не поддалась. Потом потянула кольцо на себя, но и это не помогло, поэтому оставила попытки. Сколько ни ломись в закрытую дверь, она не откроется, пока даэдра не захочет. Это уже было испытано в Данстаре.
– И какой смысл впускать меня в храм, если двери закрыты? – возмутилась я, глядя в потолок, словно Меридия летала где-то над головой.
«Чёрная магия некроманта запечатала двери! Но сила моего света рассеет мрак!»
– Где ж мне его взять-то?.. – на глаза попался постамент с камнем. Я подошла к нему, покрутилась вокруг, разглядывая неровные грани мутной звезды и вспомнила напутствия матушки Луции о том, что нельзя трогать всякие странные вещи. Жаль, мне это не пришло в голову раньше. Преодолевая сомнения и неуверенность, положила ладонь на прохладную поверхность, и камень внезапно пришел в движение. Он плавно поднялся изнутри постамента, впуская в себя луч слепящего света, проникшего сквозь пыльную призму, скрытую под потолком в зарослях бородатого мха.
Врата распахнулись с грохотом, клубящийся мрак исчез, словно его и не было, и луч устремился в зал, где среди обломков колонн я сразу заметила висящую в воздухе тень с пылающими красными глазами.
«Призрак?» – насторожилась и застыла в дверях, надеясь на объяснение Меридии.
«Это искалеченный дух, призванный отвратительной магией! Уничтожь его!» – резко потребовала она, немного прояснив ситуацию.
Поглядев на стальной меч в руке, поняла, что это оружие вряд ли порубит тень. Оставалась надежда на магию – в конце концов, против аномалий помогло, а это чем отличается? Разве что руками и головой, а в остальном должно быть таким же порождением магии.
Приставив меч к стене, призвала защитные чары, подумала о пламени, сконцентрировалась и пошла. Тень висела неподвижно, пока я не приблизилась к ней. Павший воин медленно повернул ко мне изуродованное лицо-череп, скрытое дымом, и поплыл, выставив руки перед собой. Мне удалось создать достаточно мощное пламя, отходя назад и не позволяя тени прикоснуться. Магия сработала как надо, и скоро поверженный дух растаял, оставив на земле серую кляксу, которую хотелось обойти стороной, чтобы не вляпаться.
– И много их тут? – на всякий случай я вернулась за мечом и лишь потом принялась разглядывать высоченный свод зала, покосившиеся нордские колонны, между которыми примостился ещё один постамент. Меридия снова не торопилась отвечать, а страх в моём сердце внезапно сменился раздражением. Затащила меня в свои хоромы, заперла и теперь ждёт беспрекословного подчинения? Нет уж.
– Слушай, Меридия, – обратилась я к даэдра, осматривая зал и очередные врата, запечатанные звездой, – что ты будешь делать, если я не справлюсь?
«Ты проведёшь мой свет!» – категорично заявила она.
– А если я не хочу?
«Ты не понимаешь, с чем ты играешь, смертное создание!»
Шумно выдохнув от злости, поднялась на возвышение и, дотронувшись до камня, пропустила свет сквозь призму, находящуюся над следующими вратами.
– Мне мир надо спасать! – недовольно проворчала я. – От Ока Магнуса, между прочим, а ты меня тут заперла! А что если всё взорвётся?
«Мне ведомо это», – равнодушно ответила Меридия.
– Правда? – замешкавшись возле постамента, вновь уставилась в потолок. – И тогда в чём проблема?
«Ты не сможешь остановить Око без моей помощи, но чтобы получить её, тебе придётся помочь мне, хочешь ты того или нет!»
– Ты что-то об этом знаешь? – с опаской оглядываясь по сторонам, двинулась к вратам.
«Знаю ли я? – в голосе даэдра проскользнула горькая усмешка. – Смертная, ты напрасно думаешь, что нам нет дела до того, что происходит в Мундусе!»
– И вовсе я так не думала! – толкнув дверь, заглянула в темноту и, прежде чем идти, запустила вперёд магический свет. Коридор вёл вниз, а к полу, покрытому слоем пыли, прижималась та же дымка, что была в верхнем зале до того, как его озарил свет Меридии.
«Всё наоборот – план смертных, место вечного противостояния богов и даэдра за души последователей, преумножающих наше могущество, удостаивается нашим самым пристальным вниманием. Если нарушается баланс, мы имеем право вмешиваться и, более того, должны делать это!»
– А даэдра сами разве баланс не нарушают? – я робко выглянула из-за поворота и различила в темноте пару медленно движущихся духов, состоящих из густого черного дыма в сиянии магического огня.
«Каждый хочет урвать себе кусок, многие из них ненасытные и алчные».
Затаившись за углом, принялась размышлять ни сколько над тем, как уничтожить сразу двух теней, сколько над словами Меридии.
Осквернённые духи заметили отблески моей магии и синхронно поплыли к моему ненадёжному укрытию. Пришлось признать, что найденный меч мне ничем не поможет и схватиться за Ваббаджек в надежде, что безумный лорд солидарен с Меридией по вопросам помощи в спасении мира. Огненные языки, высвободившись из навершия посоха, охватили сразу обоих духов, но всё равно призвала свой огонь, чтобы скорее завершить начатое. Чёрная магия рассеивалась, пожираемая ползущим по ней пламенем, и тени с воем растаяли, обратившись в уже знакомую тягучую серую жижу. Я поморщилась, убрала Ваббаджек за спину и с магией в руках двинулась дальше в поисках путеводных звёзд, что указали путь в зал, где нашёлся очередной пыльный камень на постаменте, открывший мне следующую дверь и осветив неприглядные пыльные развалины после пробуждения.