– Мастер, – Квинт замялся. Только после того, как Нурелион обречённо махнул рукой и, кашляя, удалился наверх, позволяя подмастерью личную встречу, тот подозвал меня к себе, но мы на всякий случай закрылись в тесной подсобке среди изготовленных зелий и многочисленных банок с ингредиентами.
В тишине алхимической лавки, среди запахов сушеных трав и снадобий, мне стало гораздо спокойнее.
– Что случилось? – шёпотом спросил Квинт.
Не пересказывать же ему весёлую историю, как я провела вчерашнюю ночь.
– Мне нужно противоядие. Эрандур умирает.
Имперец побледнел и провел ладонью по глазам.
– Какой яд? – отрывисто спросил он.
– Не знаю… Сильный.
– Какие симптомы?
– Лихорадка, кровавая пена изо рта, мутные глаза.
– Кто стрелял?
– Фалмер, – сказала я, припомнив, как обозвал слепых эльфов молчаливый Брат Бури. Странно, что запомнила. Страшно, что никак не получалось забыть.
– Наверняка, вирулентный на основе яда коруса. Очищенный. Хм, – мрачно пробормотал Квинт, сжал губы и наклонился к нижней полке с зельями.
– У меня нет денег, – произнеся эту фразу, заметила, как имперец на мгновение замер. – Только зуб ледяного привидения. Понимаю, это не равноценный обмен, но…
– Сойдёт, – бросил алхимик, продолжая поиски нужного противоядия. – Запомни, что с тебя ещё сотня, а пока… будем считать, что ты берёшь зелье в кредит.
– Нурелион не станет возражать?
– Станет, если узнает – Квинт дал мне запечатанный флакон с длинным горлышком, наполненный бледно-розовым снадобьем, и хитро улыбнулся. – Но я всегда могу соврать что-нибудь.
========== Глава двадцать седьмая. Чудные виндхельмские дети ==========
Выскользнув из лавки алхимика и надёжно спрятав зелье в рюкзак, я вновь была ослеплена снегом, попавшим в глаза. Ярая метель прекратилась, но безмолвные крупные снежинки плясали в серых небесах, точно сыплющийся с неба пепел. В их медленном танце раскачивался покой. Там, высоко в облаках, они родились, чтобы упав на стылую землю, когда-нибудь возродиться.
Лавочники сворачивали торговлю раньше – зимние сумерки принесли усиливающийся мороз.
Я пошла через кладбище, обходя погребальные холмики и массивные прямоугольные плиты, лежащие над могилами. Здесь казалось темнее и холоднее, чем в других частях города, даже трущобы и порт не навевали такой невыразимой грусти.
На подходе к Серому кварталу заметила двух праздношатающихся мужиков, вопящих во всю глотку:
– Подходите красноглазые! И тащите своих шлюх! Сейчас я вам покажу, как в Скайриме любят эльфов! – узнать хриплый голос пьяного Рольфа не составило труда. Затаившись за углом таверны, решила пройти до ворот другим путем, но патрульный Брат Бури, вдруг обратившийся ко мне:
– Женщина, вы в порядке? – заставил с криком метнуться прямо к пьяницам.
Бородатый Ангренор, в которого я на ходу врезалась, дыхнул тяжёлым перегаром и выругался. Поморщившись от вони, невольно вспомнила резкий запах чудища из пещеры. Кажется, даже фалмер пах приятнее.
– Что за?.. – искренне возмутился Рольф, а я в панике понеслась по узкой улочке Серого квартала. Сумерки делали путь почти неразличимым, а колдовать в Виндхельме не решилась, чтобы не привлекать лишнего внимания.
– Стоять, именем ярла! – раздалось позади, и мне пришлось вжаться в стену, испуганно обернувшись.
Отсвет пламени освещал улицу – похоже, патрульный заподозрил меня в чём-то и погнался. Неудивительно. Моё поведение и беспричинный, на первый взгляд, страх, выдают если не преступницу, то скумовую наркоманку. Задерживаться было нельзя, и, припустив по улице вперёд, не разбирая дороги, я столкнулась с прохожим.
– Ой! – тихо пискнула девочка.
– Извини, – потупилась я и, обойдя препятствие, помчалась к воротам, у которых снова увидела вездесущих стражников. Прислонившись к ледяной стене, замерла, тяжело дыша, и посмотрела назад. Стражник отстал, а вот девочка наоборот – подошла ко мне и с любопытством спросила:
– Это за тобой гонятся?
– Не знаю, – бросила я, нервно оглядываясь на Братьев Бури. – Может и за мной.
– Я могу тебя отвести в безопасное место, – заговорщицки шепнула девочка.
Скептически осмотрев с головы до ног малышку в толстом шерстяном платье, платке и с корзинкой в руках, решилась поинтересоваться:
– Как твоё имя, дитя?
– Софи. Я продаю цветы.
– И… куда же ты можешь меня отвести?
– К Авентусу, – смущённо пошаркав ножкой по наледи, ответила девочка.
– К какому еще… – договорить не дали Братья Бури, громкие голоса которых вскоре долетели с улицы. – Веди!
Софи схватила меня за руку и потащила за собой. Надеясь, что эта прогулка не займёт много времени, я неслась вслед за ней, время от времени опасливо озираясь по сторонам. Судя по наставшей тишине, преследователи отстали. Мы с девочкой остановились возле дверей закрытого дома, и она постучала трижды.
– Кто такой Авентус? – поинтересовалась я, переминаясь с ноги на ногу. Уж не ловушка ли это?
– Это мой друг… У него тоже мама умерла, и он теперь вызывает себе новую. Я подумала, может, ты ему подойдешь?
– Что? – мои глаза округлились ровно до размеров септимов, когда я попыталась понять, о чём толкует Софи. Девочка поспешила меня успокоить.
– Не бойся, – зловеще проговорила она таким тоном, что не снилось даже Эрандуру в самых страшных, посланных Верминой снах. – Он сам тебе всё расскажет.
Дверь с протяжным жутким скрипом приоткрылась, я медленно повернулась и увидела в дверях невысокого худющего мальчишку. Но самое главное – учуяла выбивающий слезы из глаз, тошнотворный смрад тухлого мяса и крови, словно передо мной открыли вход на скотобойню. Он маму-то похоронил хоть?
– Софи, кого ты привела? – серьёзно спросил мальчик, пристально вглядываясь в моё лицо.
– Я… – потупилась девочка. – Она может стать твоей новой мамой! Я рассказала ей…
– Какой мамой? Дети, вы о чём?! – визгливо возмутилась я, подумав, что пора удирать. Лучше уж к стражникам, чем в такое «безопасное место».
– Ты ей всё неправильно рассказала! – разозлился Авентус. – Пусть зайдёт. Мне надо с ней поговорить.
Софи буквально затащила меня в дом, где сразу от входной двери на второй этаж вела лестница, а растёкшиеся по полу свечи тускло озаряли обитые досками голые стены. Мальчик по-хозяйски прошёл наверх, а Софи отчего-то уселась на лестнице. Я бы тоже с удовольствием осталась с ней, но Авентус распорядился:
– Идите за мной!
На вид ему было лет одиннадцать или двенадцать. Долговязый темноволосый мальчуган в поношенной бордовой рубашке с пояском да холщовых чёрных штанах привёл меня на второй этаж дома, где стояла старая мебель, а особенно невыносимый запах тухлятины делал воздух вокруг практически непригодным для дыхания. Я закрыла нос рукой, а привыкший к вони мальчик даже не морщился. В одном из углов было оборудовано место для ритуала, окружённое свечами. В центре круга лежали кости, среди которых я распознала грудную клетку, череп, пару берцовых, и куски мяса, густо облепленные белыми опарышами и истекающие зловонными соками прямо на дощатый пол.
Иными словами, хорошо, что со вчерашнего дня ничего не ела. Тошнота жгучей желчью подпрыгнула до горла, и мне едва удалось сдержаться. После всего увиденного изначальное решение «удрать» буквально толкало меня к выходу, пока мои внутренности не дополнили столь живописный натюрморт.
– Извини, Авентус, но я спешу.
– Я знаю. Вы всегда спешите. Поэтому я и вызвал вас, чтобы всё было быстро! – с энтузиазмом в голосе произнёс мальчик.
– Вызвал кого?
– А, хотите, чтобы всё было тайно…
– Мальчик, ты за кого меня принимаешь?! – разозлилась я. – У меня там умирающий!
Чумазое лицо мальчишки озарила такая улыбка, что свет всех свечей показался блеклым.
– Значит, я прав! Я творил Чёрное Таинство снова и снова, и вот вы пришли! Ассасин из Тёмного Братства!