Он сглотнул – сдали нервы – и вдохнул едкий запах свежей краски и дизельных выхлопов. Несколько дней назад, перед тем как Микки отправился в Нью-Хейвен, босс похлопал его по спине и сказал, что волноваться не о чем, все будет хорошо. «Если уж влипнешь в какое дерьмо, веди себя естественно. Успокойся, сделай глубокий вдох, улыбнись. Лады? Ты же счастливчик, так и веди себя как счастливчик!»
Желто-белое судно водоизмещением 18 000 тонн бороздило сердитые бурные волны Ла-Манша, завершая переход из Дьепа в шестьдесят пять морских миль. Наконец Микки различил маяки по правому и левому борту, обозначавшие границы глубоководного канала между молами нью-хейвенской гавани, а за ними – слабое мерцание городских огней, рассыпанных вдоль берега.
Вскоре по громкоговорителю объявили: «Просьба всем водителям вернуться к своим транспортным средствам».
Старр в последний раз затянулся сигаретой, пятой или шестой за все время плавания, и выбросил ее за борт, подняв брызги искр. Он открыл тяжелую стальную дверь, нырнул внутрь парома, где было чуть теплее, и, следуя указателям, спустился по ступенькам трапа на автомобильную палубу А.
«Нервничать не надо», – убеждал он себя.
Документы в порядке, все спланировано с военной точностью, к которой он привык, почти шестнадцать лет исправно работая в этой организации. Ну, в целом исправно. Босс давным-давно объяснил ему, что проходить таможню лучше всего в особое время, когда сотрудники вымотаны и их силы на пределе. Он взглянул на часы. Если все пройдет хорошо, через два часа он вернется домой. Стьюи еще будет спать, но уж когда проснется, ух как они отпразднуют!
О да.
Он улыбнулся. Все будет хорошо.
«Господи, прошу…»
2
26 ноября, понедельник
В 4:30 Клайв Джонсон – темная форменная рубашка с погонами и черный галстук – сидел в уютном остекленном офисе, откуда открывался вид на просторные, продуваемые всеми сквозняками помещения таможни нью-хейвенского порта в Суссексе. Сотрудник Пограничной службы прихлебывал отвратительный кофе и думал о пивном фестивале, который состоится в Дрилл-холле в Хоршеме в следующую субботу, – долгожданный свет в конце туннеля, в который превратилась эта длинная, скучная неделя. Череда ночных смен не принесла никакого результата и только разочаровала команду.
Джонсон был плотным мужчиной среднего роста с дружелюбным лицом, обрамленным редеющими волосами. В свои пятьдесят три года он носил очки в массивной оправе, маскирующие толстые линзы: зрение постоянно ухудшалось по причине макулодистрофии. По счастливому совпадению его жена владела магазином оптики по франшизе «Спексейверс» в Бёрджесс-Хилле. Пока ему удавалось скрывать свое состояние от коллег, но, к его ужасу, по прогнозу офтальмолога, работающего у жены, через год-два придется бросить службу, которую он полюбил, хотя частенько и приходилось выходить на смену во внеурочное время.
Снаружи хлестал дождь и завывал семибалльный ветер, порывами достигавший восьми-девяти баллов. Одна из собак-ищеек беспрестанно лаяла в фургоне кинолога в дальнем конце здания – будто понимала, что команда провела неделю в режиме повышенной готовности по наводке из надежного источника, и предвкушала, что в эту ночь им повезет. Хотя достоверность данных вызывала вопросы. Оперативные сводки славились своей ненадежностью и зачастую содержали расплывчатую информацию. В сводке указывалось, что на этой неделе ожидается поступление крупной партии наркотиков класса А, спрятанных в транспортном средстве, возможно дорогостоящем, которое прибудет в порт Нью-Хейвена ночным паромом. Вот почему сегодня, как и в течение последних шести дней, здесь, в Нью-Хейвене, дежурило гораздо больше таможенников, чем обычно, а также стояло подкрепление из числа сотрудников полиции Суссекса и специального отряда быстрого реагирования, приведенного в боеготовность. Все изрядно скучали, но сохраняли надежду.
Ролкер «Кот-д’Альбатр» только что пришвартовался после четырехчасового плавания; из него выезжали фуры, микроавтобусы и легковые автомобили. В декларации судового груза, отправленной ранее по электронной почте администрацией порта города Дьепа, было указано одно конкретное транспортное средство, которое особенно интересовало Клайва.
Помимо хорошего эля, другой его страстью были ретроавтомобили, и он регулярно посещал все мероприятия, с ними связанные, на какие мог попасть. Он не пропускал ни одного фестиваля в Гудвуде, особенно Фестиваль скорости и «Гудвуд ривайвал», и обладал энциклопедическими знаниями практически обо всех автомобилях, сконструированных в период с 1930 по 1990 год: от мощности двигателя до показателей производительности и снаряженной массы. На пароме сегодня прибывала настоящая жемчужина автопрома, и Клайву не терпелось ее увидеть. Это зрелище станет главным событием недели, даже если облавы не будет.