Сергей Михайлович, насколько он помнил, не совершал в жизни никаких преступлений, работу свою любил и все производственные задания выполнял качественно и в срок. Больших ответственных должностей не занимал и уж тем более не совершал героических поступков, поэтому на значительное увеличение срока вычёркивания не надеялся. Но чтобы вот так одним махом потерять больше тридцати лет — это слишком.
Ответ из КОРНа пришёл на удивление быстро, в нём говорилось:
Уважаемый, Сергей Михайлович,
Настоящим письмом извещаем вас, что Мальцевская региональная система регистрации населения прошла сертификацию в международном сертификационном центре им. А. Тьюринга в г. Уилмслоу (Великобритания) и получила лицензию по классу информационной безопасности R-01. Вероятность ошибки или сбоя составляет 1 к 100 триллионам, что, как вы сами понимаете, во много раз превышает население планеты Земля и тем более население нашего региона.
Тем не менее КОРН благодарит вас за внимательное отношение к деятельности нашей организации и во избежание дальнейших недоразумений просит представить вашему персональному регулятору Келлеру А.К. документальные подтверждения отсутствия у вас правонарушений и задолженностей, которые могли бы повлиять на сокращение срока вашей жизни.
С уважением, Руководитель Мальцевского рег. отд. КОРН
Т. Филлиппчук.
Дата. Подпись.
— Галь, а ты не знаешь, кто выдаёт справки, что у меня нет правонарушений и задолженностей? — спросил Цветков жену вечером за ужином.
— Милиция, наверное, — ответила жена, разливая чай. — У них должна быть книга учёта происшествий по городу. Помнишь, когда Артёмку в ментовку забрали — они с другом помойку подожгли, — нам следователь говорил, что, если ещё раз такое повторится, то он его на учёт поставит в детской комнате.
В Мальцевском отделении милиции справку об отсутствии правонарушений выдавать отказались. Мы, говорят, можем дать справку, если что-то знаем про вас, а если не знаем, то что мы напишем? «Не знаем». А если вы ещё где-то что-то совершили, а приписаны к нашему участку, то получается, что мы вас покрываем. Скрываем, так сказать, от справедливого регулирования? Обратитесь в Министерство, они должны всё знать…
Девушка в приёмном отделении Министерства удивилась, почему Сергей Михайлович обращается в высшую инстанцию с таким частным вопросом, который должен решаться по месту регистрации.
— Вы что считаете, что мы ведём учёт по каждому жителю государства? Да это же просто невозможно, — строгим голосом сказала она Цветкову, переминавшемуся с ноги на ногу по ту сторону пластикового барьера. — И кто вам только это посоветовал?
— Милиционер, — сказал Цветков.
— А зачем вы с милиционером разговаривали?
— А с кем же мне было в нашем отделении разговаривать?
— С сотрудником.
— Не понял.
— Поясняю. Милиционер — это тот, кто на посту стоит. А с населением работает — сотрудник милиции. Чего тут не понятного. Я же вас просто так человеком не называю.
— Ясно, — согласился Сергей и ушёл.
Он рассказал Ивану о своих разборках с представителями власти, и тот недолго думая сказал:
— Так. Это хорошо. Значит с государством у тебя проблем нет. Может быть, тебя в нашей конторе кто-нибудь не взлюбил? Я слышал, так бывает. Начальники человеку ничего не говорят, а сами втихаря ему в личное дело чёрные метки подкидывают.
— Какие ещё метки?
— Ну там выговор или предупреждение. Он думает, что у него всё в порядке, а в папочке уже компромат накопился. Глядишь и пригодится.
— Так только в шпионских романах бывает. Сомневаюсь, что наш шеф до такого додумается.
— Зря не веришь. Версия, по-моему, красивая. Я бы на твоём месте проверил.
— А как?
— В отдел кадров зайди. Только к ним просто так не подкатишь. Конфеты, коньячок, шампанское, ну и всякое-такое по обстоятельствам.
Вопрос решился без больших затрат. Дочь Сергея Михайловича и сын Алёны Викторовны, инспектора отдела кадров, учились в одном классе. И хоть Цветков на родительские собрания ходил редко, Алёна Викторовна его хорошо знала и даже симпатизировала Ирине, считая её девочкой из хорошей семьи и одобряя выбор своего сына.
— Вот смотрите сами — никаких тайных замечаний к вам у руководства нет, — протянула она Сергею картонную папку с коричневыми, как у зимних ботинок, шнурками. — Даже наоборот — грамоту к Новому году получили.
— Спасибо, — сказал Цветков. — А можно это как-нибудь официально оформить?