— Кто меня звал? — громко спросила она, перебегая взглядом от одного гостя трактира к другому.
Одд сидел на месте, вероятно, выжидая. Некий тактический шаг развеселил Марию, но внешне она лишь недовольно скривилась:
— Беспокоят только зря. Трактирщик! Какого чёрта ты меня позвал? Тут меня никто не ждёт! Трактирщик!
И вот, Одд приподнялся, робко махнув рукой, словно девица на выданье. Мария театрально сузила глаза:
— Так это вы пришли ко мне? А чего сидите? Или я тихо спросила?
— Задумался, — коротко ответил Одд и пригласил сесть за один стол. — Хотите чего-нибудь?
— Да я уж тут всё попробовала, — усмехнулась Мария. — С чем пожаловали?
Одд замялся.
«Ох, как старательно отыгрывает, даже получше меня будет», — подумала Мария.
— Я тут узнал от друга, что в этой таверне остановились отменные музыканты. Понимаете, у моего шурина праздник, и я бы хотел заказать ему представление. Вы, наверняка, не шибко заняты, раз сидите здесь. И вот я подумал…
— Хорошо. Говорите время и место, — деловито произнесла Мария, вытаскивая из кармана клочок бумаги и огрызок карандаша.
Одд явно не ожидал подобного ответа, это было написано на его лице алым румянцем, пробивающимся через смуглую кожу.
«А нет, ошиблась, не такой уж и хороший актёр», — усмехнулась про себя Мария.
— Ну, чего молчите? Говорите время, место. Или вы не знаете, когда у шурина праздник?
Одд тотчас пришёл в себя, лицо снова потеряло краску, брови съехали к переносице.
— Кхм, нет, знаю, конечно. Дело в том, что это буквально на днях.
— На днях? — Мария закусила и без того обгрызенный карандаш. — Понимаете в чём дело… тот, кто нас нанял, запретил давать концерты до юбилея наместника. Мы бы с радостью выступили у вас, но боимся, — Мария наклонилась ниже и шёпотом добавила, — как-никак, нас нанял патрульный.
Одд отыграл удивление и расстройство и решился на рискованный шаг.
— Слушайте, а с главным вашим я могу поговорить?
— С главным? — Мария по-ребячески насупилась. — А я не нравлюсь что ли?
— Да нет, что вы, я же…
— Да ладно, — девушка с улыбкой махнула рукой. — Я шучу. Дело в том, что нет у нас главных. Делим оплату поровну. Каждый выполняет свою работу. Пока никто не зазнался. Но если вы имели в виду поговорить с кем-то ещё, то спешу вас огорчить. Одни отправились в город за праздничными нарядами к выступлению у наместника, другой слёг с лихорадкой и сейчас отсыпается, а здоровяк наш на заднем дворе, но он нем, как рыба — нет языка, понимаете. Хотя… он знает язык жестов, хотите…
— Нет-нет, спасибо.
Одду не терпелось уйти, и Мария это заметила. Когда он собирался уже подняться из-за стола, она остановила его жестом:
— Но вы всё равно напишите адрес и время, вдруг мы и к вашему шурину успеем. А сколько, кстати, сможете заплатить?
Одд колебался: конспирация пошла коту под хвост, ему очень хотелось уйти.
— Да знаете что, забудьте. Найду других музыкантов…
— Но погодите, лучше нас не найдёте. Вы же нас не слышали.
— Да ничего-ничего.
Одд бросил марку на стол и поторопился к выходу.
— Благодарю за беседу, — на ходу сказал он.
— Но если передумаете, заходите! — добавила вслед Мария.
Дверь трактира захлопнулась. Мария перевела взгляд на подслушивающую их помощницу трактирщика.
— Вот же невоспитанные люди пошли, — заметила Мария, обращаясь к ней. — Даже не захотел дослушать предложение.
Девчушка хмыкнула и тотчас отвернулась к намыленной стойке.
Одд покинул трактир в замешательстве. Не этого он ожидал, когда сюда шёл. По акценту далуанка говорила быстро и непринуждённо, не похоже, чтобы она врала. А могла ли быть в группе Агнара далуанка? Спросить бы у Инга, но посылать второго доносчика с границы рано, нужно выяснить всё самому. В противном случае, когда придёт время отправить решающее письмо, возможности уже не будет.
Одд поджал и без того напряжённые губы и побрёл в сторону рынка. По пути он натыкался на случайных прохожих, выслушивая в свой адрес недовольные упрёки, но мысли его были заняты новым планом.
«Возможно, хорёк из учебного центра расскажет больше, — наконец подумал он и, свернув на углу, наткнулся на нескольких попрошаек у пекарни, — а вас каким боком сюда занесло?»
Но толпились оборванцы не долго, уже спустя минуту им навстречу выбежали разъярённые патрульные. Одд увернулся от бегущих стражей порядка, отчётливо услышав:
— Не трогай его, вдруг он болен. На рынке прошёл слух, что чонгуйская зараза в Синем городе.