– Слышь, дочка, – вкрадчиво попросил дедок, – а можно я рядом с тобой пристроюсь? С самого краешка? Пожалей пенсионера, я ветеран войны, с медалями.
– Не ври, деда, – топнула ногой девочка, – тебе только семьдесят.
– Молчи, Аня, – обозлился старик, – лезешь, куда не спрашивают!
– Вы с ума сошли? – обмерла я.
– Меня артрит с ног сбивает, правительство знает, куда лечиться ездить, и денег у них навалом, а мне куда деваться? – запричитал дедок. – Наши ларюхинские бабы говорят: в этой санатории чудеса творят! Сюда такие машины приезжают! Ну что тебе, жалко? Никакого вреда от меня не будет!
Издалека послышалось меканье.
– Деда, Ленка нашлась, – запрыгала девочка, – кричит вон откуда, наверное, на поле убежала! Зря мы с тобой через забор лезли.
– А вот и нет, – потер ладошки «ветеран». – Дед на лекарство наткнулся! Беги, Анечка, за козой, тащи ее домой, я тут посижу и вернусь здоровым, а тебе мороженое куплю.
Девочка, кивнув, убежала, а пенсионер начал расстегивать брюки.
– Не смейте! – крикнула я.
Надо спешно прервать процедуру, но выскакивать голой из грязи не хотелось. И тут я вспомнила про тревожную кнопку, пошарила рукой по земле, обнаружила несколько настоящих шишек… и вдруг услышала «плюх».
В первую секунду я решила, что наглый пенсионер уже нырнул в ванну, но, посмотрев на подрагивающий слой грязи, заметила высовывающуюся оттуда круглую лягушачью голову с раздувающимся подбородком. Муляж был выполнен настолько искусной рукой, что я восхитилась талантом мастера, создавшего для бальнеологической лечебницы земноводное, до последней черточки похожее на живое.
– Ква, ква, ква, – ожила пучеглазая красотка.
– Пшла вон, – заявил дед и бросил в квакушку шишку.
Грушевидное зеленое тело резво выпрыгнуло на берег и ускакало в заросли травы.
– Она настоящая? – испугалась я.
– Уж не плюшевая, – меланхолично сказал дед и стянул с себя футболку.
– Помогите, – заорала я, – люди! Алла! Маргоша! Охрана!
– Экая ты, – зашипел дед. – Не хочешь ветерану помочь, я жизнь за тебя на фронте отдал! Вот молодежь неблагодарная выросла!
– Евлампия! – донеслось в ответ. – Вы где?
– Тут! – с нечеловеческой силой завопила я. – В ванне!
Дед плюнул на траву, схватил одежду и исчез за елями. Спустя мгновение передо мной возникла запыхавшаяся Маргоша.
– Слава богу, – выдохнула она, – фу! Я чуть не умерла! Что с вами стряслось?
Я очень редко злюсь на посторонних людей. Если продавщица в магазине меня не замечает или официантка не торопится с заказом – я просто уйду, не затевая скандала. Но сейчас моя нервная система не выдержала, и я налетела на Маргошу с упреками:
– За путевку отдано огромное количество денег, Алла обещала мне комфорт, омоложение и полнейший покой. Но действительность не похожа на ее слова! Купель неудобная, на бортике нет ручки, кнопку вызова медсестры трудно найти! Мне не дали полотенца, только халат! Прикажете топать в корпус мокрой? Где вешалка? Неужели трудно стул поставить? А главное, сюда проник безумный старик, он пытался залезть в ванну!
Маргоша молча слушала меня, закусив губу. Когда мое негодование выплеснулось, медсестра сдавленно проговорила:
– Уж не знаю, как вам сказать... Ларюхинцы иногда сюда лезут, знают, что нельзя, но все равно прутся. Пока Алла Михална землю не купила, местные в этот лес за грибами бегали, вот до сих пор и ходят по старой памяти.
На меня накатил новый прилив злобы.
– В этом случае крайне умно было оборудовать грязевую ванну на опушке. Это все равно что пикник на Тверской улице устроить!
Маргоша издала странный булькающий звук и пробормотала:
– Кому сказать – не поверят, Евлампия Андреевна...
– Обойдемся без отчества, зовите меня Лампой! – отрезала я.
– Лампа, – послушно повторила Маргоша, – не волнуйтесь, не падайте в обморок!
– С какой стати? – удивленно спросила я. – Я не истеричка!
Маргоша набрала полную грудь воздуха и выпалила:
– Потому что вы не в ванне!
Глава 4
– А где? – поразилась я.
– Просто в грязи, – хихикнула Маргоша, попытавшись оборвать некстати вырвавшийся смешок. Однако она в этом не преуспела, села на пень и захохотала во весь голос.
– Просто в грязи? – повторила я. – Вроде как в луже?
– Это лужа и есть, – согласилась Маргоша, вытирая рукой слезы, выступившие на глазах от смеха.
Я в растерянности оглянулась по сторонам.
– Понятно, почему отсутствуют вешалка, махровые простыни, стул и телефон. Значит...
С громким воплем я выскочила из ямы и закуталась в халат.
– Пойдемте скорей, – опомнилась медсестра. – Сейчас помоетесь, продезинфицируетесь, антибактериальный гель вам дам.
Около часа я приводила себя в порядок, бесконечно поливаясь жидким мылом и смывая его чуть ли не кипятком. В конце концов, устав, как заяц, удравший от охотников, я вышла в комнату отдыха. Маргоша ринулась мне навстречу.
– Лампа, вы, когда направились на процедуру, перепутали двери! Пошли не налево, а направо и оказались у выхода для сотрудников.
– Могу дать вам дельный совет, – мрачно сказала я, – прибейте таблички «Грязевая ванна» и «Посторонним выход воспрещен», и люди не перепутают лечебную купель с лесным болотом.
– Но у нас никогда не случалось проколов! – объявила Маргоша. – Вы пока единственная обмишурились!
Ну кто бы сомневался? Госпожа Романова – чемпион по части попадания в идиотские ситуации. Представляю реакцию домашних, если до их ушей дойдет правда.
– Лампа, дорогая, – робко завела Маргоша, – давайте никому не расскажем о вашем маленьком приключении!
– Не испытываю желания делиться этой историей даже с очень близкими людьми, – согласилась я.
Маргоша не смогла скрыть бурную радость.
– Вот спасибо! Хотите настоящую ванну принять?
Я поежилась. Ну уж нет!
– Лучше пойду в библиотеку, найду хорошую книгу и почитаю в номере.
– Отличная идея, – одобрила Маргоша, – не волнуйтесь, процедура не пропадет, я в любое время вам ее сделаю, задержусь после работы, приду раньше, только не выдавайте меня! Моргнуть не успею, как без работы останусь! Ну и день сегодня! Надька пропала, вы в луже поплескались, а уволят меня!
Я еще раз заверила медсестру в своем намерении молчать и пошла в книгохранилище.
Вспомнила, как, бегая за подарками перед самым Новым годом, я ухитрилась шлепнуться на улице и сильно разбила коленку. Пришлось по дороге зайти в поликлинику. Хмурая травматолог промыла мне рану перекисью, налепила пластырь и куда-то ушла. Клейкая пластина тут же отвалилась, я попыталась приспособить ее на прежнее место, потерпела неудачу, и кровь капнула на пол.
Едва врач вернулась, я сказала:
– Пластырь отклеился, дайте мне новый, иначе утонете здесь в моей крови. Похоже, перекись не помогла.
– Вот беда! – всплеснула руками последовательница Гиппократа. – Только что уборщица пол помыла! Сейчас я вам по всей науке повязку наложу, а то загваздаете линолеум, а мыть некому. Тетя Дуся домой уехала, придется мне самой за швабру браться.
Похоже, Маргоша – родная сестра той докторицы. Травматолог сначала решила по-быстрому отделаться от больной, приляпала пластырь и хотела выставить меня вон, а потом, чтобы самой не мыть пол, наложила повязку «по всей науке». Маргошу совершенно не беспокоят судьба коллеги и состояние здоровья пациентки, совершившей заплыв в луже. Заботит медсестру лишь одно: не дай бог начальство ее накажет.
В просторной комнате, набитой шкафами, царил прохладный полумрак, большие окна украшали плотные бархатные занавески, и пахло здесь так, как во всех библиотеках: немного пылью, старыми газетами и почему-то ванилью. Аромат специи защекотал нос, я чихнула.
– Будьте здоровы, живите богато, – неожиданно произнес чей-то голос.
От неожиданности я подпрыгнула.
– Мама!