– Евлампочка, милая, – нежно сказала Соня, – Лида сказала, что вы подружились с нашей мамой?
– Это слишком сильно сказано, мы всего лишь случайно разговорились в библиотеке, – ответила я.
– Может, присядем? – предложила Соня и опустилась на диван, я заняла место в глубоком кресле.
– Давно вы приехали? – спросила Соня.
– Вчера, а вы?
– На днях, на три месяца.
– Я только на четырнадцать дней.
– Тут ужасная скука, – сморщила носик Соня, – но у нас в доме ремонт. Поселок, где стоит наш особняк, находится в пяти минутах езды от Ларюхина, и Вадиму, мужу моей сестры, легко контролировать отсюда прораба. Этого беса невозможно оставить ни на час, жуликоватый тип. Сначала мы хотели дом снять, но владельцы не соглашаются на малый срок, сдают на год, еще охотнее на два. Квартиру в Москве мы даже не рассматривали, у мамы не очень хорошее здоровье, ей необходим чистый воздух, а не взвесь из тяжелых металлов. Уж простите, Евлампочка, за эту беседу... ну... э...
– Будьте откровенны, – предложила я.
– Наша мама – сумасшедшая, – выпалила Соня.
Глава 5
– Психиатрическая больная? Состоит на учете? – уточнила я.
Соня горестно вздохнула.
– Мы лечим ее у частного специалиста.
– Мне Нина показалась совершенно адекватной.
– В этом-то и проблема, – кисло сказала Соня, – общается она нормально, глупостей не говорит, читает, смотрит телевизор, гуляет. Но! Представляете, мать всем сообщает, что она вдова рок-музыканта Малыша, небось и вам успела наплести.
Я в упор посмотрела на Соню, но ничего не сказала.
Девушка вынула из кармана костюма кошелек и раскрыла его.
– Видите фото? Это мой папа.
Наверное, Сонечка очень любила отца, раз носит при себе его снимок. Ничего особенного в мужчине я не заметила. Коротко стриженные волосы, очки, галстук, костюм, твердо сжатые губы и тяжелый взгляд небольших глаз.
– Похож он на Малыша? – не успокаивалась Софья.
– Нет, – призналась я, – хотя откуда мне знать? Лицо певца всегда скрывала маска!
Соня убрала бумажник.
– Папу звали Константин Львович Пронькин. Он имел экономическое образование, был гениальным финансистом. Это я вам сейчас не как дочь говорю. Сама работаю в банке, многое понимаю, и, поверьте, отец был одним из лучших специалистов не только в России, но и в мире.
Мне захотелось обнять Соню и сказать, что я-то хорошо понимаю, какая тоска поселяется в душе после смерти любимого отца. Но, естественно, я сдержала неуместный порыв.
– В девяностых годах папа основал банк, – вводила меня в курс дела Соня, – сейчас он уверенно держится на плаву. Я заведую отделом кредитования, Лида занимается операциями на рынке. Ее муж Вадим – вице-президент и управляющий в одном лице. Папу великолепно знали в финансовых кругах, у него не раз брали интервью журналисты. Правда, он терпеть не мог публичности, всегда старался подсунуть корреспондентам своего пресс-секретаря, но порой приходилось самому отвечать на вопросы. Ну и при чем здесь Малыш?
– Странная фантазия появилась у Нины, – удивилась я.
Соня закатила глаза.
– Ну, если разбираться до конца, то это вполне объяснимо. Мама происходит из семьи священника, она пятая среди девятерых детей. Дедушка Олег был до жестокости строг с дочерьми, его жена умерла при родах десятого ребенка. Представляете, каково иметь на руках столько девочек? Отец решил, что они все без исключения обязаны служить богу, воспитывал бедняжек, как дрессированных собачек. Ап – села, ап – встала. И никто не посмел ослушаться его, все пошли по избранному для них пути. А вот мама! Она встретила папу и удрала с ним. Дед ее проклял, приказал сестрам никогда не общаться с Ниной, и те послушались. Мама никогда более не видела родственников.
– Ваш рассказ не объясняет увлечения Нины Малышом. Наоборот, ей, получившей строгое воспитание, следовало не восторгаться, а возмущаться поведением отвязного хулигана на сцене, – заметила я.
– У мамы выдающиеся музыкальные способности, – с горечью сказала Соня, – великолепный слух, ангельский голос. Знаете, где они с папой познакомились? В церкви.
– Ваш батюшка посещал храм?
Соня закинула ногу на ногу.
– Отец был атеистом, а вот его мать, никогда не виденная нами бабушка, была верующей. Когда она скончалась, отец пошел заказывать поминальную службу, услышал солистку церковного хора и влюбился, не видя ее лица.
– Рождественская история, – бормотнула я.
– Сказка, – вздохнула Соня, – мама тоже потеряла голову. Через очень короткое время после первой встречи она сбежала из дома к Константину.
– Отважный поступок для покорной дочери священника!
– Мама понимала, что полностью отрезает себе путь назад, – кивнула Соня, – но любовь! Ее всегда тянуло к людям искусства, она пишет пьесы для домашних спектаклей, сама ставит их, о ее постановках ходят легенды, гости на них рвутся табунами. Увы, мама обожает современную, ужасную музыку! Вы не поверите, если я расскажу, что она летала в Англию на фестиваль рок-музыкантов? Думаю, когда внезапно умер муж, перед которым она преклонялась, у нее помутилось в голове. Отсюда и басня про Малыша.
Я кивнула. В этот момент мне больше всего на свете хотелось остаться наедине с книгой.
Соня встала.
– Извините маму. Она не агрессивна, даже чересчур добра, никому не способна причинить зла, нас с Лидой очень любит. Какие спектакли на Новый год устраивает! Сама репетирует с актерами, у нее получается лучше, чем в театре. Вся в заботах о домашних. Но психика сыграла с ней дурную шутку. Буду очень вам благодарна, если вы никому не расскажете о нашей семейной проблеме.
Когда девушка ушла, я быстро выхватила с полки выбранный том, вернулась в номер, удобно устроилась на диване и решила насладиться романом неизвестного писателя Вульфа под интригующим названием «Правда всегда видна». Поскольку книга стояла в разделе детективов и на обложке был изображен окровавленный кинжал, я решила, что заполучила интересный криминальный триллер, но, прочитав первую главу, сообразила: это научно-популярное издание. Нынче в магазинах полно всяческих пособий на разнообразные темы. «Как выйти замуж за миллионера», «Что съесть, дабы похудеть», «Воспитание подростков и щенков питбулей», «Как общаться со свекровью и не помышлять об убийстве», «Есть ли жизнь после свадьбы» – вот несколько названий брошюр, которые я обнаружила в местной библиотеке. Следовало пойти и поменять книгу.
Но меня охватила лень. Сидение в луже подействовало расслабляюще, не хотелось шевелить ни рукой, ни ногой, и я продолжила чтение. Через час, с трудом оторвавшись от книги, я решила непременно отксерокопировать текст, а еще лучше попросить Аллу продать мне томик. Неизвестный мне Вульф утверждал, что о человеке нужно судить не по его словам и делам, а по внешнему виду и привычкам. Цвет одежды, ее фасон, длина юбки, ширина брюк, глубина выреза, форма воротника, пуговицы, сумки, ботинки – все имеет значение. Особый раздел был посвящен аксессуарам и украшениям, две главы – прическам и макияжу.
Я перелистала страницы. Ба, да сколько здесь о поведении: курение, алкоголизм, наркомания, болезненная аккуратность, болтливость... А еще даны тесты. Ну-ка найду соответствующий мне. Так! Хрупкая блондинка с короткой стрижкой, не конфликтна, в меру аккуратна, любит животных, хорошо знает музыку, играет на арфе, увлекается готовкой, в основном носит удобную одежду, не пользуется косметикой... всего около ста вопросов, на которые я легко ответила и узнала, что принадлежу к типу номер сорок восемь. Стало еще интересней, когда я начала читать пояснение.
«Маленькая девочка скорее попросит обучать ее игре на фортепьяно, скрипке или гитаре. Маловероятно, что она четко представляет себе арфу. С другой стороны, и у взрослых этот инструмент не пользуется сверхпопулярностью. Вывод: в семье был профессиональный музыкант, который распорядился судьбой дочери.