Вторая команда призыва также была частью стандартных защитных мер. Она предназначалась техножрецам небольшой когорты Кибернетики, как правило, хранящимся отключенными внутри подуровней акрополиза. Неясно, удастся ли их использовать эффективно, поэтому Эксаза решил/а не учитывать Кибернетику и не корректировать под нее ожидания благоприятного исхода боя.
Несмотря на обходные маневры доминуса, несколько предателей-Астартес смогли прорваться и занять позиции вокруг верхнего уровня атриума. Настроение Эксазы ухудшалось пропорционально снижению шансов на победу и росту числа жертв среди скитариев, пытающихся защитить от вражеских космодесантников главный зал.
Потерь становилось слишком много. С подобием сожаления магос передал/а новый код отступления, фактически отдавая верхние уровни акрополиза захватчикам. Если он/она ошибся/лась, определяя намерения предателей, — вероятность чего, по оценке Эксазы, составляла 4 точка 6 процента, — то приказом отступить доминус только что дал/а изменникам возможность залить кровью орудийные площадки и отсеки.
В течение нескольких мучительных секунд скитарии перегруппировывались в атриуме, меняя посты и перенаправляя самое тяжелое оружие в сторону дверей на верхние уровни. На внутреннем дисплее Эксазы вспыхнули огневые секторы и траектории выстрелов после изучения самых верхних уровней. Каждый одетый в белое воин, стоящий на лестницах и галереях, был подсвечен маленькой красной руной, обозначавшей отряд и взвод. Быстрая перекличка в ноосфере показала, что из скитариев в подчинении Эксазы погибло около трети, хотя потери частично возместились солдатами, поднявшимися из ног-бастионов.
Чувство облегчения — странный ответ на готовящуюся вражескую атаку, но именно таков был ближайший эмоциональный эквивалент реакции доминуса, когда Астартес-предатели начали штурмовать атриум. За четыре скоординированные атаки легионеры преодолели коридоры к наивысшим точкам атриума и намеревались прорваться в главный зал.
Вероятность прямого контакта и сопряженного с этим риска для жизни магоса подскочила до 90 процентов. Но мимолетные соображения Эксазы о самосохранении потонули в цифровом эквиваленте удовольствия от того, что его/ее расчеты были верны.
Когда красный луч рассек нос и бровь космического десантника, трибутэ вспомнила, что у инквизитора имеется наперстный лазер. Еще один луч расплавил краску на перчатке, которой монстр закрыл лицо.
В тесном пространстве коридора треск ожившего болтера показался неестественно громким. Гелса закричала. Она успела заметить только вспышку ускорительного движка в болте, а затем донесся болезненный вскрик Аркаса. Девушка с усилием встала. Стимуляторы все еще работали, подавляя любые намеки на страх. Собрав всю силу, мастеровая врезала гиганту кулаком, вбив усиленные металлом костяшки пальцев ему в челюсть.
Металлические скобы погнулись от удара, и Астартес отступил на шаг. Руку фин Джайнт прострелило болью, и первой мыслью было, что она сломала запястье
Веки порченого десантника вздрогнули, он облизал губы, захрипев от наслаждения.
Вентиляционная труба на потолке с грохотом упала на легионера, до кости пропоров острым краем кожу на его виске.
Следом показалась жилистая фигура, которая прыгнула на чудовище и обхватила ногами его шею. В одной руке у нее был светящийся нож, в другой — стаб-пистолет. Легионер снова попятился: из дыры в потолке спрыгнул еще кто-то, в этот раз, судя по очертаниям, — женщина, а ее товарищ тем временем открыл огонь, и пуля пробила монстру глаз.
Враг заревел, теперь боль уже не доставляла ему удовольствия. Бронированная перчатка сомкнулась на руке первого из нападавших, тот заорал и выронил пистолет, но ножом резанул перчатку легионера у запястья. Тут Гелса рванулась за мультиинструментом, а вторая атакующая повисла на наплечнике Астартес и несколько раз ударила широким ножом в горло изменника.
Еретик рухнул, как срубленное дерево. Падая, монстр перевернулся в воздухе, и лоялисты успели отскочить, чтобы не быть раздавленными под его броней, ловко приземлившись в тот момент, когда тело космического десантника коснулось пола.
Затем слуга Омниссии набросились на лежавшего гиганта, стреляя ему прямо в глаза и в рот, чтобы уж точно прикончить. Мастеровая подняла импровизированное оружие, верхнюю часть которого покрывала запекшаяся кровь десантника. Вспышка ярости немного очистила ее тело и кровь от стимуляторов, но девушка все равно чувствовала себя «на грани». Теперь она смогла рассмотреть своих спасителей.