Вероятность побега казалась близкой к нулю. Для бывшего магоса не наблюдалось возможности покинуть свою тюрьму, исключая разве что вражескую атаку, которая каким-нибудь образом пробила бы брешь в стене, — попутно убив и Эксазу. А работающая ноосферная «глушилка» блокировала все попытки передать сигнал по электронной сети.
Из-за такого ограничения своих возможностей магос чувствовал/а себя так, будто его/ее ослепили, искалечили и лишили возможности ходить.
Все логические построения подталкивали к двум вариантам действий. Можно было продолжать пребывать в тюрьме, ожидая какой-нибудь счастливой случайности в будущем. Можно было полностью сдаться и войти в кабал, важной частью которого, очевидно, была Олватия.
Прав/а ли он/а в предположении, что их цели не имели ничего общего с его/ее собственными? Хотя он/а никогда не искал/а ни поблажек, ни покровительства, ни преимуществ у своего начальства, он/а в равной мере имел/а дело с преимуществами и недостатками подковерных интриг в высших эшелонах иеракоса. Олватия сама сказала, что могла более жестко и длительно исключить Эксазу из уравнений. Это из-за эго, мыслей об удалении со службы и вражды с Гевреном Эксаза отмел/а предложение о сотрудничестве. Но было ли его/ее нежелание адаптироваться к новой ситуации ошибкой или же естественной реакцией на совершенную несправедливость?
Но Олватия сама же высмеяла праведного доминуса за недостаток иллогических способностей к предположению. Подтвердилось ее твердое суждение о том, что Эксаза отступит без боя. Вычисления Эксазы были обращены против него/нее же. И это больше, чем что-то иное, раздражало бывшего магоса.
Раздражало?
Очень человеческая реакция, но она была самой истинной. Хотя по расчетам вероятностей и не имело особого значения, какая из группировок в Легио стремится заполучить «Император», но на личном уровне Эксаза был/а раздосадован/а, что это политиканство ставило «Казус Белли» под угрозу. Хотя когда-то магос прибыл/а на титан ради совершенствования охвата и практического применения своей теоремы, со временем он/а полностью усвоил/а здешнюю внутреннюю культуру и был/а горд/а своей обязанностью.
В момент этого озарения все процессоры разом заработали на полную мощность. Эксазой сейчас двигали не органический инстинкт и не личное несогласие. Все имевшиеся у бывшего магоса доказательства подтверждали одно: Олватия и другие соучастники заговора готовы пожертвовать безопасностью «Казус Белли» ради достижения своих целей. А это автоматически делало их недостойными владеть титаном.
Они были пагубой для древней богомашины, и уже одно это давало достаточно оснований для того, чтобы стремиться остановить их. От этого уголька непокорности целеустремленность Эксазы разгорелась в настоящий гнев.
Так он/а себя не чувствовал/а — чувствовал/а! — уже много веков. Даже падшие Астартес, пытавшиеся уничтожить «Казус Белли», не вызвали ненависти у бывшего магоса. Он/а не мог/ла ненавидеть еретиков, так как те просто выполняли свое задание. С рассудочной точки зрения он/а желал/а их смерти, но в этом не было ничего личного.
А вот Геврен и другие… Они предали тех, кому поклялись в верности, и тех, кого обязались защищать. Лукавые рассуждения Олватии об использовании энергии варпа теперь имели еще меньше смысла, но указывали на глубоко порочную идеологию.
И превыше всего Эксазу возмутило то, что изменники не только ожидали от него/нее логически обоснованной пассивности, но, вероятно, даже построили на этом весь свой план. Если бы они узнали, что имеют дело с более серьезным противником, то наверняка бы отказались от переворота.
Ободрившись этими размышлениями, магос приступил/а к обдумыванию своего текущего положения. Как именно он/а выберется из тюрьмы?
Группа техножрецов, шедшая впереди, обернулась, заметив Аркаса. Поблескивающие линзы сканеров и многофасетчатые сферы детекторов холодно воззрились на человека, как смотрели бы на древшою микросхему. Стая сервочерепов попыталась было преградить путь мужчине, но он отмахнулся от них.
Гелса сменила направление хода, продолжая догонять инквизитора, но чтобы это не было так заметно. Инстинкты подсказывали ей, что лучше не вмешиваться. Она сделала свою работу, и теперь агенту и доминусу нужно будет завершить начатое.
Пройдя какое-то расстояние, девушка остановилась. Сейчас она была и не столь близко, чтобы привлекать внимание, и не слишком далеко, чтобы расслышать лающий окрик одного из техножрецов.
— Скитарий, ты игнорируешь иерархический протокол! — Жрец угрожающе замахнулся механодендритом. — Ты не имеешь дозволения приближаться к доминусу!