Фин Джайнт до крови прикусила губу. Резкая вспышка боли привела ее в чувство, выведя из мешанины страха, недоумения и отчаяния. Теперь все и вся было против нее.
Гелса побежала, не оглядываясь и не разбирая дороги.
Движение в небе снова привлекло внимание Эксазы к происходящему снаружи. Из подсвеченных облаков приближалось несколько теней. Сначала они казались метеорами, но когда магос откорректировал/а свой обзор с поправкой на размер, выяснилось, что предметы куда больше. Намного больше'.
Включились тормозные двигатели. На таком расстоянии выхлоп их дюз походил на искорки, но на самом деле это были мощные струи плазмы, замедлявшие спуск тысячетонных громад. Эксаза насчитал/а четыре дроп-пода — ибо это были они — и с растущим беспокойством наблюдал/а, как те приземлялись буквально в двух шагах от боевой группы. Приземление выбило из дороги облака пыли, скрывшей все идентификационные знаки и расцветку новоприбывших.
Даже при максимальном увеличении ничего нельзя было разглядеть, кроме бликов гаснущего света на гранях раскрывающихся стен-аппарелей. Магос в какой-то момент с восторгом сделал/а дифференциальное заключение, что это прибыли подкрепления от Легио Металика. Но радость исчезла, когда он/а увидел/а проблески оранжевого и черного, а не красного и серебряного, как у богомашин Металики.
Далее при отвратительном обзоре и без доступа к информации из ноосферы было видно, что вражеские титаны совершили серьезную ошибку. Хотя они и высадились идеальным образом, чтобы зайти во фланг двум «Гончим» и «Полководцу», но сами атакующие были прямо перед «Казус Белли». Это выглядело почти самоубийством.
Прибывшие титаны открыли огонь, уже выходя из дроп-подов, и «Железную волю» скрыли светло-пурпурные полусферы. Из наспинной пусковой установки машины справа вылетели десятки ракет, осыпавшие «Полководца» градом взрывов. Вслед за ракетами враг дал залп пульсирующими зелеными лучами из лазбластера. Хотя атаковавший и выглядел как полузаметное пятно, Эксаза прикинул/а, что это был «Разбойник» или титан эквивалентного класса.
«Гончие» перешли на бег и повернулись, а «Железная воля» медленно разворачивался, пытаясь нацелить на атаковавшего одно из своих орудий. Со вспышкой синих искр схлопнулся еще один из пустотных щитов. Эксаза не знал/а точно, но предполагал/а, что у «Полководца» их осталось всего два.
Сейчас, когда главная батарея, окруженная вспомогательными орудиями, была прямо над бывшим доминусом, он/а ожидал/а, что вот-вот оглохнет от рева орудий. Но не было слышно даже гула гидравлики в знак того, что огромное орудие начинает прицеливаться. И автомат заряжания также молчал.
Впившись линзами видеосканера в армаплас, магос с растущим отчаянием наблюдал/а, как схлопнулись два оставшихся щита «Полководца». «Разящий» и «Саблекоготь» разделились и начали стрелять в ответ, но поодиночке разведывательные машины были бессильны против пары атакующих боевых титанов.
Выстрел из пушки «Вулкан» вражеского «Полководца», чей силуэт был более отчетливо виден на фоне яркой вспышки последнего щита цели, попал в бок «Железной воле», пробив броню и вылетев с противоположной стороны. Металиканский «Полководец» бессильно взмахнул кулаком и направил было на атакующих свой гатлинг-бластер, но орудие повисло мертвым куском металла — поворотный узел крепления был разбит несколько мгновений назад.
А «Казус Белли» до сих пор не открыл огонь.
Эксазу охватил холодный, липкий, абсолютно человеческий ужас, когда он/а понял/а: «Император» и не будет стрелять!
Снова попасть на нижние уровни для Гелсы оказалось проще, чем она ожидала. После атаки Астартес-предателей повсюду сновали трибутэ и техножрецы, входившие и выходившие через двери и проходы для ремонта. Отряды новых скитариев гнали мастеровых по переходам и мосткам прочь из атриума. Было ясно, что присутствие кого-либо рядом с антэ богопалубы являлось нежелательным, но о цели этого можно было только догадываться.
Девушка остановилась, не доходя до входа в правую галерею. Свечение катушек радиевых карабинов озаряло окованный металлом зал синеватым светом. Как вышло, что никто не понял: это еретехи? Знание жгло мастеровую изнутри, словно кислота, угрожая прожечь насквозь, если она не поделится им хоть с кем-нибудь.