Еретехи-гвардейцы Легио Фуреанс высадились на поверхность планеты и двигались в сторону сражения.
Эксаза-тактик разросся в контрольное сознание, направляя все свое внимание к одному конкретному сигналу в ноосфере и отсекая поток боевой информации. Магос наблюдал/а за сражением через акрополиз и, насколько это было возможно, через инфопоток, хотя бы и вторичный, однако инцидент недалеко от главной батареи привлек его/ее внимание.
Группа аугментациев была вынуждена отступать под натиском слаженной атаки. Эксаза-тактик не имел/а возможности получить информацию от альф аугментациев из-за боевого экранирования и протоколов, измененных Олватией. Вместо этого ему/ ей приходилось полагаться на инфовсплески внутренней системы наблюдения «Казус Белли» и обрывочные сведения, посылаемые время от времени незащищенными техножрецами поблизости.
Неожиданно все прервалось. Одновременно со стремительным втягиванием ноосферных каналов, подобно отливу, Эксаза почувствовал/а, что время на хронометре достигло конечной отметки.
Скоро все закончится навсегда.
В главной батарее Митра-4 уловил вторжение ноосферной ауры магоса. Почти мгновенно соединение разорвалось, но доминус успел/а зарегистрировать отдачу импульса-оповещения об опасности. Зашифрованное содержимое было неизвестным, но Эксаза уже знал/а по своей памяти контактов, кто был получателем сообщения: Олватия.
Хотя окружающий фоновый гул ноосферы остался, теперь перед магосом словно задернули прозрачный полог, позволяя видеть, но не ощущать.
Эксаза-основа: <Нас активно ищут. Наша попытка освободиться провалилась.>
Эксаза-тактик [приказ]: <Скройся!>
Эксаза спрыгнул/а со своего «насеста», перекувырнувшись в воздухе и приземлившись на самую высокую часть пандуса. От падения конечности слегка повредились, послав в систему импульсы удара.
Внизу открылись двери батарейного магазина, и в конусе света показались силуэты аугментациев. Maroc отпрянул/а от края пандуса, пытаясь избегать визуального обнаружения и, выдвинув аудиосенсоры, слушал/а шаги расстрельной команды.
— Maroc Эксаза, вы объявлены еретехом! — объявил альфа аугментациев, чей смодулированный голос отдавался эхом в большом зале. — Сдавайтесь, и вас казнят мгновенно, или приготовьтесь к длительным пыткам. У вас есть двадцать секунд, чтобы сдаться!
Анализируя интерференцию звуковых волн от шагов конвойных, магос-доминус вычислил/a положение своих убийц и пройденное ими расстояние. Четверо двигались к основанию пандуса, а остальные рассеялись вдоль внутренней стены, вероятно, ища магоса.
Эксаза как можно быстрее втянул/а в себя сенсорные щупальца, чтобы подергивающиеся антенны не выдали его/ее укрытия. Теперь загнанный магос ощущал только шум приближающихся шагов, доносящийся будто со всех сторон. Почти отключенные термальные регистраторы указывали только на факт присутствия в зале кибернетически измененных людей — ничего более.
Через несколько минут аугментации найдут Эксазу и приведут приговор Олватии в исполнение.
Гелса на четвереньках бросилась вперед, перебегая от верстака к верстаку, стараясь не попадаться бронекоже на глаза. Но девушка слышала жужжание сервоприводов конструкта, поворачивавшегося в комнате, и стук переступающих ног, когда машина засекла ее невизуальными сенсорами. Нараставший вой напомнил ремонтнице о перегревающейся энергоячейке, и она поняла, что бронекожа готовится выстрелить из фосфорной серпенты.
Раздались щелчки выстрелов Ашада, отвлекающего внимание конструкта. По металлическим поверхностям заплясали красные блики лазерных выстрелов. Фин Джайнт пригнулась и подползла поближе.
На обстрел бронекожа ответила грохотом скорострельных орудий. Комната позади мастеровой озарилась вспышкой огня, и девушка рванулась вперед, чувствуя, как языки пламени почти обжигают ей пятки.
Переползая влево и держась у пола так низко, как позволяли приводы экзоскелета, трибутэ старалась не думать о клинках, объятых сверкающим силовым полем, и жужжащем цепном оружии, которое вот-вот взметнется и обрушится на нее.
С громкими хлопками заработал макростаббер, затем раздался звон расколотого стекла и треск простреливаемого металла. Но резкие щелчки лазвинтовки Ашада все так же были слышны, их ритм — медленный, но непрерывный — успокаивал, давая знать, что боец-туннельщик жив.
Ремонтница устроилась под столом недалеко от дверей, следя за пластинами бронекожи, стоявшей прямо перед ней. Металлические ноги конструкта постоянно переступали, меняя положение тела.