При первой же своей крупной победе в Италии, когда его измотанные войска вступили в Венецию, он приказал разрушить стены и сжечь старинные, окованные железом деревянные ворота тамошнего еврейского гетто. И, когда они ярко запылали, евреи и христиане вместе плясали вокруг костра.
В сущности, Наполеон никогда не был большим любителем «израэлитов». Слушком крепко в нем, как и во всей его семье, были укоренены старые католические традиции… Однако он очень хорошо понимал, что этот костер, разожженный из обломков ворот гетто, будет следовать впереди его победоносных армий по всей потрясенной Европе и осветит его путь не хуже, чем столп огненный, который вел когда-то за собой по пустыне освобожденных из египетского рабства израильтян…
Он имел гораздо более далеко идущие планы обретения всемирной славы при помощи рассеянного народа Израиля. Палестина была частью этих планов.
Правда, его следующий поход потерпел фиаско. Его призыв к израэлитам, обнародованный во время египетской кампании, повис в воздухе. Израэлиты испугались и не откликнулись надлежащим образом. Вмешался Нельсон, разгромивший французскую эскадру при Абукире и разрушивший веру евреев и мусульман во французского избавителя. Жадные альбионцы показали себя на воде такими же способными, как французы — на суше… Если бы не этот одноглазый английский дьявол, то он, Наполеон, осуществил бы свой тогдашний план. Осуществил всеми доступными ему средствами. Как царь Кир в Библии, он освободил бы древний народ Израиля. Созвал бы евреев из всех стран их Изгнания, собрал их вместе и восстановил их государство. Конечно, только под сенью триколора, под эгидой французского владычества в странах Востока.
Это стало бы весьма дальновидным государственным жестом, потрясением основ мирового политического сознания, зовом современного освободителя, который прозвучал бы во всех частях Старого и Нового Света. Это заново вписало бы во всемирную историю страницу, вырванную из нее семнадцать столетий назад. Исправило бы совершенную христианством и исламом несправедливость — поругание и изгнание из родного дома древнего народа, предтечи обеих этих мировых религий… Современная Европа, как считали последователи Вольтера и Руссо, не должна была больше мириться с этим. Любое предпочтение плохо или хорошо сделанного перевода оригиналу уже само по себе в известной мере духовный закат. Арабские полчища, с Кораном в одной руке и с кривой саблей в другой набросившиеся на остатки Римской империи, перевели на арабский все, что только можно было, из греко-римской науки. Они переводили с особым пылом неофитов, а оригиналы уничтожали. Так они, переводчики, на сотни лет стали ученее всех в мире. В халифатах расцветали математика, химия, философия и астрономия, а на Европу опустилась тьма Средневековья… И столетия должны были пройти прежде, чем изгнанные Саладином крестоносцы возвратились с Ближнего Востока домой, в европейские страны, и привезли с собой арабские переводы. Эти пергаменты, в свою очередь, были снова переведены на латынь. Только тогда стал возможен Ренессанс, духовное возрождение Европы. И даже бурные перевороты во Франции со всеми их последствиями были не более чем отзвуком того самого Ренессанса.
Не состоит ли возможность сходного возрождения для отсталого Востока в том, что будет возвращен на свое прежнее место оригинал, первоисточник двух более молодых религий, первых десяти заповедей человечества?.. Необходимо вернуть вечного жида к его корням и позволить ему возродиться и снова зажить собственной национальной жизнью. И может быть, со временем это приведет к какому-то новому Ренессансу на Ближнем Востоке, а возможно, и не только там…
На пути к осуществлению этих и многих других планов лежало Средиземное море. А им владела Англия. Она сама там ничего не делала и других не пускала. Англия — и планы нового Возрождения! Да у нее, кроме торговых махинаций, нет ничего на уме. Все прочие народы — это дойные коровы, а английские эскадры — доярки.
Бизнес любой ценой!.. Цинизм Англии в торговых делах заходил так далеко, что на Карибские и Соломоновы острова, заселенные каннибалами, Англия поставляла железные треножники, чтобы удобнее было жарить на них «длинную свинью», то есть человека. Потому что именно так у этого милого населения называют двуногое жаркое. Главное, чтобы дикари платили золотом и слоновой костью.[210] Тогда все хорошо и прекрасно. Под предлогом недопустимости контрабанды английские капитаны грабят все беззащитные торговые корабли в дальних и ближних морях. А капитан Паркер, правая рука Нельсона, — самый худший пират из них всех. В письме, перехваченном французским кораблем, одноглазый дьявол сожалеет, что его драгоценный помощник, мистер Паркер, так разбогател от грабежа судов, что английский флот, видимо, его лишится…[211]
210
Ошибка автора. Ни на Карибских, ни на Соломоновых островах не водятся слоны и нет сколько-нибудь существенных месторождений золота. — Примеч. ред.
211
В письме к своему отцу капитан Паркер описывал, как «заработал» на одном-единственном захваченном торговом судне 24 тысячи фунтов наличными, не считая товаров. — Примеч. автора.