— И вообще, что за прятки от любимого фамильяра?!
— … покажется…
— Гр-р!
Сжав зубы, что аж желваки заходили на скулах, Лукас вскочил на ноги. Благоразумно встал так, чтобы загородить меня от фамильяра. Благодаря этому маневру я и смогла поправить платье, правда, корсет так и остался расшнурован, а волосы распущенными. Не до этого было.
— Что ты волком глядишь? — храбрился этот крылатый олух.
Лукас двинулся к нему. Фамильяр медленно летел по периметру кабинета, рассудительно отступая от надвигающейся угрозы. Смельчак, ничего не скажешь!
— Бука, ты выбрал крайне неудачное время для визита, — нахмурилась я.
— Совсем-совсем?
Мышь был в своем репертуаре и даже перед лицом возможной смерти не терял привычного ехидства.
— А я ведь свято верил, что для меня у тебя всегда найдется время! — обиженно оттопырил он губу. — Подумаешь, оторвал от кувырканий! Так все равно не больно-то сильно вы стараетесь! Вот детишек еще не прижили!
Летучий засранец!
— Бука!
— Р-р-р! — Лукас без лишних слов кинулся к фамильяру.
Тот с визгом сильнее заработал крылышками, но от разъяренного колдуна так просто не скрыться! Муж гонял Буку по кабинету, как заправский кот бедную мышку. На голову юркого наглеца сыпались не только проклятия, но и волшба. Фамильяр взвизгивал, обиженно косил на меня то одним, то другим глазом, и продолжал «дергать дракона за хвост». Весь в меня!
— Ой! — вскрикнул мышь от очередного жалящего заклинания и задергал крылом. — Ниэла, уйми своего колдуна!
— Лукас… Дорогой… Может, мы все успокоимся, сядем и поговорим?
Муж зло усмехнулся:
— Обязательно поговорим. После.
— Что значит после? — растерялась я.
— После того, как я расчищу дорогу твоему новому фамильяру.
Напоминать Лукасу, что поменять фамильяра, данного при рождении, на нового невозможно не стала. Это как сыпать больному соль на открытую рану. Слишком жестоко!
— Новому? — возмутился Бука. — Только через мой труп!
— С удовольствием.
— Мальчики!
Возмущение стоило фамильяру нескольких драгоценных секунд форы. Промедление сыграло на стороне Дэ Кадари. Рывок. Вскрик. И Бука уже трепыхался в крепких руках колдуна, словно куропатка в силках охотника.
— Вот и все, — победно улыбнулся Лукас. — Допрыгался.
Сглотнул мышь довольно тяжело и громко. Даже я услышала.
— Не вели казнить, вели слово молвить! — тут же пошел на попятную этот «боец».
— Ну? — муж напустил на себя скучающий донельзя вид.
— Я ж-же по важному делу прибыл! Вот!
— Ну и?
— И? — оторопело повторил фамильяр, заставив колдуна нахмуриться:
— По какому такому делу?
Бука икнул. Вид грозного Дэ Кадари не для впечатлительных особ, да.
— К нам того, это самое, едет…
— Магический контроль? — встряла я с предположением.
— Верховный совет с обещанной проверкой? — выгнул бровь Лукас.
После суда над моими обидчиками ведьмовские кланы подвергались тщательному контролю. Альманский проверили первым, отсеяли многих ведьм, некоторых изгнали и лишили магии за множественные нарушения священного закона. Горсткой ведьм, что остались, я и училась управлять. Пока получалось откровенно ужасно. Тоже мне верховная!
А вот до дейринского клана проверка еще не добралась. Сомневаюсь, что у отца Лукаса хоть какие-то проблемы, но… чем хаос не шутит!
— Типун вам на языки! — отмахнулся Бука. — Император!
Лукас удивленно округлил глаза.
— Чего?! — меня резко бросило в жар, а потом в холод.
— Император всея объединенного седьмого королевства, государь-батюшка, его светлейшее императорское величество Генрих III, вот чего!
Какой апломб, однако!
— Едет к нам в особняк? Ты ничего не перепутал? — Лукас смерил фамильяра скептическим взглядом.
— Еще чего! — вспыхнул негодованием гордяк. — Магический вестник пришел!
— Цель визита?
— Его императорское величество не соизволило сообщить, — язвительно хмыкнул Бука.
Мы с мужем обменялись настороженными взглядами. Самолично император мог пожаловать с визитом лишь по одной причине. Проклятье невезения вконец допекло!
— И когда же Генриха ждать?
— Меньше чем через седьмицу, — ответил мышь.
— Ыыыыыы… — ноги вдруг перестали меня держать и я без сил опустилась… Нет не на стул, прямиком на пол. — У-у-уй!
Едва копчик не отбила!
Лукас мгновенно опомнился, выпустил Буку, тот кулем свалился на столешницу, перевернув чернильницу. Мышь-клякса — то еще зрелище!