«Угу, вот попадётся твоим казачкам-охранникам какой-нибудь двинутый хакер, изъясняющийся исключительно на околокомпьютерном сленге, – мысленно рассмеялся незваный гость. – Что твои адъютанты разберут в болтовне о гаджетах, хабах, фичах и драйверах? Примут за бред чокнутого умалишённого, и всё тут…»
«Ладно, убедил, чёрт языкастый; дело серьёзное, не для посторонних глаз, – тяжело вздохнув, согласился великий князь с доводами тёзки из будущего. – Гаджеты, хабы, фичи, драйвера… Действительно, звучит странно, дико и совершенно не по-русски… Неужели нельзя было придумать простые и понятные русскому человеку названия для всех этих вещей?»
«Какой смысл изобретать велосипед? Английский давным-давно стал языком международного общения, и на нём разговаривают пара миллиардов человек минимум, – тотчас разъяснил вселенец. – Плюс китайцы с японцами и всякие прочие корейцы-малайцы, которым он необходим для ведения бизнеса со всем остальным миром…»
«Спасибо, я всё понял ещё неделю назад». Владимир Александрович недовольно нахмурился, никак не желая мириться с мыслью, что Российская империя вот-вот канет в Лету. Рухнет, измотанная войной с Германией, да ещё и потеряет в последующей междоусобице десятки миллионов своих граждан и огромные территории. Вновь возродится под властью последователей учения Мордехая Леви, едва не погибнет во второй войне с вооружённой с помощью еврейско-англо-саксонских денег Германией и спустя какое-то время снова развалится на кусочки, утратив ещё больше русских земель. Земель, обильно политых потом и кровью многих поколений, земель, за которые заплачено огромным числом человеческих жизней! «Нельзя допустить! Нельзя! Любой ценой!»
«Полностью с тобою согласен. Необходимо любой ценой убрать твоего бестолкового племянника, любой ценой развернуть страну на путь реформ, – моментально оживился Муромцев. – Задача номер один: земля – крестьянам, чтобы выбить козырь из рук большевиков. Задача номер два – ликвидация безграмотности. Задача номер три – индустриализация…»
«Стоп! Не гони лошадей, тёзка, – сразу же перебил великий князь “собеседника”, притормозил перечисление идей и планов. – Что значит “убрать племянника”? Мой племянник – законный наследник трона, а не какой-нибудь самозванец и узурпатор. Ники должен понять, что над империей и династией висит угроза полного уничтожения… Я уверен, что Ники прислушается к моему мнению…»
«Ага, с разбегу, прислушается он… Держи карман шире! – Вселенец и не думал скрывать своего сарказма. – Максимум, на что годен твой племянник – строгать детишек, великих княжон… Не, я понимаю, если бы подле Николая стояла жена с мозгами, как у Екатерины Великой… Но у него нет и никогда не будет хорошей, толковой жены…»
«Ох и язва ты, Муромцев… Екатерина Великая славилась не только своими мозгами, но и другими… кхм… достоинствами, – мысленно усмехнулся Владимир Александрович. – Но в одном ты прав: от Аликс не стоит ждать ничего хорошего… Карга старая, тварь Виктория, сплавила нам свою внучку с дурной кровью!»
«Три ха! Да у вас своих уродов девать некуда. Братец твой Сергей – пидор, а браки между родственниками – обычное дело. – Незваный гость рубил правду-матку, невзирая на титулы и лица. – Довели страну до цугундера, а потом на большевиков все стрелки и перекинули…»
«Не смей! Слышишь? Не смей!» Великий князь не сумел сдержать нахлынувшее желание придушить вселенца и, чтобы избавиться от бессильной ярости, изо всей силы стукнул кулаком по столу. Столешница жалобно скрипнула, давно опустевшая кружка с блюдцем и ложкой слегка подпрыгнули. «Ты не имеешь никакого морального права осуждать нашу семью! Я – могу, а ты – нет!»
«Стол не поломай, тёзка… Вон казаки-охранники уже на тебя косятся, перешёптываются, – в спокойном тоне ответил Муромцев. – Нравится тебе или нет, но мы с тобой теперь в одной лодке, а правде нужно смотреть прямо в глаза, сколь бы неприятно это ни было…»
«Попробовать опереться на братьев… Ты говорил, что Сергея убьют в девятьсот пятом, Алексей переживёт его на пару лет, потом умру я… Остаётся Павел, который погибнет во время революции от рук этих чёртовых большевиков. – Погасив вспышку гнева, Владимир Александрович вернулся к теме своей семьи. Точнее, к делам клана ближайших родственников – своих родных братьев. – Сергея можно спасти от смерти, а как быть с Алексеем? От чего он умрёт, знаешь?»
«От своего вновь приобретённого титула, который ему пожалует российский народ, – ехидно ответил вселенец. – Князь Цусимский – звучит гордо и звучно, а главное, абсолютно заслуженно…»