Да и есть на то причина у моего побратима - и перестать улыбаться, и состариться почти мгновенно. За ним – долг жизни. Который он оплатил лишь частично. Наверное, он так вот стоял бы на краю моей могилы. Если бы в этот раз я остался под завалами на границе. Но, к моему несчастью, у меня в побратимах – маг земли. И он меня вытащил.
Лаборатория. Последние десять лет - страшилка для младших курсов Академии Стражей. Вечная тема на уроках по Слову Чистых Душой.
Только вот не нужно говорить, что меня обуяла гордыня, жестокость или стяжательство. Гордыня тут точно не к месту.
Чем гордиться-то? Смертельно опасной работой? Достойной оплатой за нее? Риском? Телом, которое да, лучше, чем у многих придворных, да что там греха таить, лучше, чем у большинства, но возьми любого Стража, хоть из крестьян, и он будет не хуже выглядеть, вся красота добивается ежедневными изнуряющими тренировками, без выходных и праздников, которые даже крестьянам положены по закону.
Стяжательством я тоже поражён не был, по-крайней мере, на это надеялся. Беднякам помогал, за то и любим. Под окном беснуется толпа, наверное решили меня отбить у Стражей и Святой Инквизиции. Доказательство того, что и стяжательства в моем сердце не было. Балы я не любил, драгоценности – тоже. Это Лейя их обожала. А у меня для всех этих балов один наряд был: форма Стража.
Жестокость тоже была мне не свойственна. Я даже порождения тьмы не пытал, убивал сразу, как равного по силе и опасного врага. Не нарушая грань, за которой – бесчестье. Да и не может стяжательство, гордыня и жестокость поселиться в сердце, которое любит. Нет там места для чего-то еще, кроме любви.
Пресвятая Инквизиция всегда объясняла, что для того, чтобы избежать внимания тьмы нужно следовать золотому правилу. Точнее - делиться золотом с Великой Инквизицией.
И я делился. Так было принято. Наверное, поэтому, святые отцы не поднимали взгляда в процессе моего допроса? Вызывать в Инквизицию не стали, пытать не стали. Просто… опросили. И сами предложили вариант с Императорской Лабораторией.
В том, что на мне метка тьмы, я признался. В том, что поддался тщеславию или жестокости - отрицал. О стяжательстве святые отцы не спрашивали. Сами знали - за мною этого не водится.
Страха не было. Опять же по причине того, что и сейчас в сердце места не было: там сейчас зияла рваная, кровавая дыра... Лейя сбежала с сыном в тот же день, когда увидела на моём теле отметку тьмы. Поверила, что я тут же превращусь в чудовище и нападу на нее и нашего сына? Испугалась? Растерялась? Что побудило ее так со мной поступить… ЗА ЧТО?
Многие отмеченные тьмой живут в Империи десятилетиями. Их прячут от Святой Инквизиции. Надёжно прячут, откупаясь от инквизиторов деньгами. Кто прячет? Родные. Любимые. Жены. Дети. Родители. Братья и сёстры… Меня выдала Лейя. В тот же день. Святой Инквизиции.
Почему я не боюсь Лаборатории, раз уж так «свезло» оказаться в рядах испытуемых? Да по множеству причин. Самая главная - ну а что можно сделать тому, кто и так всё потерял? Когда от меня ушла Лейя? Забрав сына? Когда я заранее знал, что больше никогда не увижу двух самых дорогих мне близких человека? Что мне сделают в этой Лаборатории? Пытать будут? Очень смешно. Физическая боль ничто в сравнении с болью душевной.
Тем более, что Стражей учат терпеть боль. Даже сильную боль учат терпеть.
Последняя вылазка к границе не заладилась. Магнус вытащил меня, но я об этом без сомнений эпическом событии (увы) не помню. Был в состоянии слегка пожёванном, слегка побитом. Раны еще не совсем зажили, но почти. И я думал, что снова обманул тьму. Но тьма не отпускает своих жертв.
И лучше бы побратим оставил меня в этот раз на границе. Не пытался спасти. Для Лейи лучше и для Рлеся. Лучше быть сыном героически погибшего на границе командира Стражей, чем сыном Испытуемого Императорской Лаборатории.
- Магнус, за тобой долг жизни. Имущество и особняки я отписал Рлесю. Позаботься о моём сыне. И о Ледяном. Иначе он вам всю столицу сожжёт, - я говорю это спокойно и побратим вздрагивает от звука моего голоса.
Зато наконец-то отрывает глаза от пола и впивается в меня взглядом.
Словно хочет запомнить таким. Не сломленным.
Я не шучу по поводу того, что столице Империи придется несладко, если Магнус не позаботится о Ледяном. Дракона нужно будет держать в полусне, пока не подрастёт Рлесь. Сын похож на меня, как две капли воды, его любит мой зверь, и замену он примет… хоть и не без яростного сопротивления. Иначе мой дракон попытается меня отбить у Императорской Лаборатории, и его рано или поздно, но уничтожат, обвинив в том, что он тоже отмечен тьмой. Даже, если это не так.