Я даже сердиться на Хлоя не стал.
Действительно, он говорил мне о рисках изменения, к тому же, несколько раз. И грозился Асси рассказать, что я без ее присмотра тут творил.
Но я от него отмахнулся. Посчитал, что Хлой - не Асси, слушаться его не обязательно.
Тут пришёл Магнус и Мэтью, Ледяной захотел есть, я пошёл кормить своего дракона, поговорил с Магнусом, помагичил...
А ведь Хлой что-то такое говорил.
Магическое перенапряжение плюс то, что я прервал лечение, снова оборвав ниточки, могут спровоцировать приступ, хоть и не сразу.
Хлой это несколько раз повторил, последний раз даже прокричал мне в спину: начнется приступ - и я пожалею о том, что осмелился игнорировать требования его, Хлоя, что суть те же требования, что Ассиль оставила о том, что я должен был делать.
Я подумал, что это - глупо и унизительно, когда обычный гражданин Империи что-то там приказывает мне.
Холопом я его все же не называл, тут Хлой явно врал, вываливая на меня обиду за всех благородных, что его когда-то обидели, даже мысленно я так его не называл.
А вот настырным придурком, который сам не знает, чего хочет, и по которому Святая Инквизиция плачет... называл. Причём, вслух.
И если к мнению Мэтью (когда он не разрешил мне входить в стойло из-за риска испачкаться) я ещё прислушался, то требования Хлоя просто проигнорировал.
Меня сильно раздражал этот красавчик, который пытался играть шефа Императорской Лаборатории в отсутствие Ассиль. Сам не знаю, почему именно, но раздражал.
Сейчас же Хлой и почему-то Рлеська, были рядом. Даже Ледяной в комнату заглянул, своей донельзя виноватой мордой.
Магнус и Мэтью тоже зашли. Магнус смотрел на меня с ужасом, Мэтью - с сочувствием. Словно понимал, насколько мне сейчас было больно, как мне хотелось кричать от боли, как я боялся напугать своим криком Рлеську.
Словно, Мэт уже успел пережить то же самое, что сейчас чувствовал я.
И когда я уже решил, что больше терпеть я не могу, и закричал от дикой, вытягивающей саму жизнь боли, появилась Асси.
Она не стала спрашивать: "Что тут происходит?"
Асси... всегда умела вычислять это влёт. Еще в детстве... она просто подбежала ко мне, снова достала "орудия пыток", странные, заполненные жидкостью трубочки, с иглой (во много раз больше швейной) и снова начала меня ими колоть.
Я перестал различать ту, старую Асси и новую. Наверное, это было в какой-то мере предательством прежней Асси. Я не хотел, чтобы её образ слился с образом архимага, главы Императорской Лаборатории. Но так происходило. Опять не представляю, почему именно.
На этот раз, Магнус в обморок не свалился, но выглядел так, словно это явно входило в его планы.
А Рлесь только глаза открыл пошире и губу закусил. До крови.
Орал я. Не из-за игл. Из-за боли. В конце концов, боль понемногу стала уходить.
Я заметил, что сижу на кровати, а Ассиль обнимает меня и гладит по плечам и спине.
- Не вздумай осуждать отца, Рлесь, - строго сказала Ассиль Рлеське, - Боль от изменения - нечеловеческая. Такую не учат терпеть в Академии Стражей. Такое никто выдержать не сумеет без помощи. Даже самый мужественный Командир Стражей. Именно поэтому измененных или тех, кто рискует ими стать, собирают в Императорской Лаборатории. Чтобы они не навредили кому-то, о чем они потом будут жалеть. И чтобы себе не навредили. Ты понял меня?
Рлесь кивнул.
А я задумался. Кому именно это было сказано? И только ли Рлесю? Может и Магнусу, и Мэтью?
... Или мне?
Глава 27
Секундус Рей.