Она скользнула пальцем по корешкам книг. Вспыхивали и тут же угасали названия, писанные рунами, безразлично молчали строчки на всеобщем. Наконец, на глаза попался нужный томик. Придерживая его соседок по тесной полке, Орлана достала его, перелистала. Перед глазами замелькали плотно сбитые строчки, знакомые рисунки, где-то исчёрканные карандашом в приступе задумчивости.
- Вот. Орлана уложила книгу на стол перед дочерью.
Эйрин даже не посмотрела. Она отняла руки от лица и теперь упрямо таращилась в окно, хоть пейзаж за ним не радовал разнообразием: всё те же верхушки вечноосенних деревьев, качающиеся в голубом небе над Альмарейном.
- Приходи ко мне, когда почитаешь. Хорошо? Мы поговорим.
Эйрин поджимала губы и кривилась - в новом приступе слёз - и отворачивалась, думая, что так незаметнее. Ощущая очередной болезненный укол в сердце, Орлана положила руку ей на плечо, коснулась тёмных волос. Они свободно спускались по чуть сгорбленной спине девушки, лежали там тонкой, поблёскивающей на солнце паутинкой.
Каменное напряжение плеч Эйрин спало, когда Орлана убрала руку. Прохладный ветер с реки лизнул разгорячённое лицо, Орлана коснулась рукой щеки, будто умела плакать, но щека была сухой.
- Ты у меня умная, вдохнула Орлана, разрывая молчание, приставучее, как осенняя слякоть, и отступила на шаг.
Вдоль по светлой ковровой дорожке между стеллажами за ней летел её страх, от которого леденели кончики пальцев. Но Орлана уходила, потому что в галерее, спиной откинувшись на тонкую колонну, её ждал Аластар, и ветер покачивал край его плаща - серого, с алым подбоем.
Он всегда подцеплял одной рукой стул и передвигал его ближе - и можно было ощутить прохладу подземелья, исходящую от его плаща. Орлана складывала руки на столе, переплетала пальцы. Она принимала его манеру говорить, давно не пугалась долгих пауз. Она уже не смущалась от его колючего взгляда.
- Это не эпидемия. Целители говорят, что это отравление.
Солнце ещё выбеливало галереи, но в её кабинете царил полумрак, тяжёлые шторы закрыли ещё утром, после её ухода. Орлана отдёрнула этот полог тяжёлого бархата с одного из окон, потянула створку на себя. Ветер притаился в потайных уголках сада, под плотным шатром из блестящих гладких листьев лилий Хаоса, и сейчас ни одно, даже самое призрачное дуновение, не тревожило погружённый в летнее марево сад.
- Значит, Идрис оказался прав. Сколько колодцев отравили?
- Пока мы нашли всего один. Сейчас мои подчинённые проверяют колодцы в остальных кварталах.
Орлана спиной чувствовала пристальный взгляд Аластара, но не оборачивалась. Она знала, что хотела найти среди поблекшей от солнца листвы. Фиолетовую накидку Идриса.
- Это всё? Что с теми, кто успел выпить воды?
Пауза вышла даже слишком долгой. Щурясь от яркого света, Орлана обернулась: Аластар смотрел не на неё - мимо и постукивал пальцами по столу, выбивая странную, то и дело сбивающуюся ритм.
- Кроме первых пятерых, всех удалось спасти, отозвался он, не отрывая взгляда от тёмной щели между шкафом и стеной. - Но мне сообщили любопытную вещь.
Этот тон и такой взгляд Орлане никогда не нравились. Она опустилась в своё кресло и сдвинула на край стола разбросанные Идрисом бумаги: подождут.
- Мне сообщили, что сегодня утром скончался лорд Дритан. По той же причине.
Аластар отбросил край плаща и забросил ногу на ногу. Солнце блеснуло на пряжке его сапога.
'Сегодня утром скончался лорд Дритан', повторила про себя Орлана.
Полоска света на столе сползла влево, как будто хотела убраться подальше. На самом деле - просто лёгкий ветер шевельнул штору. Лёгкий ветер, пахнущий Сантарином.
- Дело в том, что сам фарих Арджаны просил нашей помощи. Больше, правда, никто не умер.
Этого Идрис не предвидел, когда мимоходом копался в её ежедневнике и сидел на краю стола, болтая ногой, как маленький мальчик. Или предвидел, но поленился сказать. Как он там выразился? Очень скучное отравление.
- Арджана далековато от нашего квартала учёных, себе под нос пробормотала Орлана.
Карта империи висела слева, на стене, заключённая в золотистую раму, как в клетку. Орлана скользнула взглядом на север от Альмарейна, а потом немного на восток. Там сверкали снегом горные вершины Арджаны и ютились в зелёных долинах между горами крошечные городки. Одна из десяти колоний.
Одна из десяти колоний, в которой сегодня утром убили правую руку местного духовного лидера.
- Скорее всего, отравили их семейный родник. Большего пока сказать не могу, моя императрица.
Аластар тоже смотрел на карту и тёр подбородок. Уголки его губ нервно дёргались. С Арджаной у них никогда не было спокойных отношений.
Да и внутри самой Арджаны никогда не было покоя. С год назад два враждующих клана схлестнулись в бою, и по несчастной случайности между ним оказалось трое подданных Альмарейна. Двое погибли на месте, третьего не спасли лучшие целители. Орлана хорошо помнила, как, сжимая переносицу, она принимала тяжёлое решение - запретить использование любой боевой магии в колониях.
С тех пор, хоть по стране и полз недовольный ропот, ей куда реже докладывали о кровавых клановых войнах в Арджане, о ритуальных убийствах в Хршасе, о полевых судах в Ситрите. Тех, кто нарушал приказ императрицы, наказывали по всей строгости закона.
Этим утром боевую магию не использовал никто.
Орлана поднялась и снова подошла к окну. Был ли этот холодный ветер с реки или чудился? Не шевелился ни один листок на деревьях, и молчали птицы. Вдали журчала вода в фонтане - и только. Над горизонтом висело раскалённое белое солнце.
- Лорд, сообщите мне, когда семья Дритана оправится после случившегося. Я хочу принести им свои соболезнования.
Зашуршал плащ Аластара.
- Да, моя императрица. Что-то ещё?
Она потёрла подбородок, глядя на горизонт, что ощетинился на небо острыми верхушками сосен.
- Нет, вы...
У ворот сада, чуть дальше, за кованой оградой, заблестела воронка портала. Дрогнуло сонное марево над городом, Орлана сузила глаза, пытаясь рассмотреть, что там происходит. От замка к воротам бросился маг в алой мантии, судя по блестящему в солнечном свете золотому поясу - начальник сегодняшнего караула.
Не поворачиваясь, Орлана в останавливающем жесте вытянула к Аластару руку.
- Не торопитесь.
Зашептали его шаги за её спиной, и Орлане в спину дохнуло прохладой - не ветром с реки, а холодком подземелий замка.
На дороге, ведущей к центральному входу в замок, пламенем полыхали алые мантии воинов. Минутная заминка у ворот прекратилась, и стало видно, что стражники ведут к замку мага в необычных для Альмарейна серых одеждах.
- Моя императрица, я разберусь, в чём там дело, хмыкнул за её спиной Аластар.
Орлана кивнула и поймала себя на том, что до сих пор нервно потирает подбородок. Погружённый в жаркое марево сад не отозвался на краткие выкрики воинов ни единым шелестом.
За Аластаром чуть слышно прикрылась дверь, и только тогда Орлана позволила себе опуститься в кресло. Она прихватила выбившуюся из причёски прядь и откинула голову назад. Немилосердно мешала та самая, неудачно заколотая шпилька, но открывать глаза и поправлять её уже не было сил. В сознании медленно и лениво ворочалась одна единственная мысль.
Кому помешал улыбчивый, обожающий своих четверых детей Дритан?
Она старалась реже встречаться с фарихом Арджаны, полностью погрязшем в премудростях своей религии. Предпочитала все вопросы решать с его главным помощником и правой рукой. Дритан был помешан на пророках куда меньше и то и дело забывал их заветы о том, что нельзя веселиться слишком уж часто.
Шло время, его обязательная вежливость переросла в довольно искреннюю улыбку. Последний раз Орлана виделась с Дританом на празднике. Её пригласили на обряд взросления его старшей дочери.
Ей не хотелось вспоминать, но и обманывать себя тоже оказалось бесполезно - в тот летний день она ощутила недоброе. Сиюминутный приступ страха, от которого потемнело в глазах, и тут же мир снова осветило солнце. Она решила тогда, что опасность нависла над старшей дочерью Дритана, и до конца торжества не спускала с девушки глаз, и оказалось - зря. Гости разошлись, погасли праздничные огни, все остались живы.