— Она любила меня!
— Она ослепила тебя своей прелестью, — говорил Гизаемон с горькой обидой на Текарэ, жалостью к заблуждениям своего племянника. — Она была как все варвары, ненавидела японцев за все обиды, которые, как она считала, принесли ей и ее народу мы. Я видел это в ее глазах, когда она смотрела на любого из нас. Она наказывала вас, правителя Эдзо. Вы расплачивались каждый раз, когда у вас под носом она принимала другого мужчину.
Правитель Мацумаэ сказал:
— Ты ошибаешься! Хотя выражение его лица показывало, что он понимает, что Гизаемон говорит правду.
— Это любовное зелье, что она дала тебе, было ядом, который сделал вас больным и слабым. — Я знаю, я испытал его на собаке. У пса случился припадок, он взбесился и умер. То же самое в итоге должно было произойти с вами, если бы я не принял решения.
Сано увидел, что Гизаемон пыталась перенаправить гнев правителя Мацумаэ в отношении себя на Текарэ. Может, было бы хорошо, если бы дядя сумел убедить своего племянника, даже если это означало бы, что Гизаемону удастся избежать правосудия. Сано бы извинил Гизаемона за убийство и его последствия, если он только отпустит Рейко. По зародившейся надежде в глазах Рейко, Сано видел, что подобные мысли возникли и у нее.
Правитель Мацумаэ сказал:
— Мне все равно! Лучше бы я умер, чем жил все эти месяцы без Текарэ!
— Тебе лучше без нее.
— Ты не имел права принимать такое решение!
— Это был мой долг самурая, — сказал Гизаемон. — Избавить моего хозяина от злого влияния, даже если он сам не хочет от него избавиться. Таков путь воина.
Сано не мог мириться с убийством, которое оказало такое злое влияние на правителя Мацумаэ, но, как самурай, он одобрил действия Гизаемон. Честь руководила Гизаемоном, он действовал с целью спасти своего хозяина, хоть и не предвидел последствий.
— Откуда мне было знать, что Текарэ способна манипулировать вами даже после того, что она умерла? — Оборона Гизаемон рассыпалось в тоске. Он протянул руку к правителю Мацумаэ. Он выглядел старше, чем минуту назад, как будто его тело окаменело из-за тайны, которую он хранил, и теперь, когда секрет был раскрыт, он стал обыкновенным смертным, который на глазах состарился. — Если бы я знал, что случится…
Раскаяние вызвало новые морщины на обветренной коже его лица. — Всю жизнь я растил тебя, наблюдал за тобой. Ты для меня больше, чем сын, ты моя жизнь. Я не хотел причинить тебе боль. Мне очень жаль. Если бы я мог вернуть все назад, я бы так не поступил.
Его слова смягчили племянника. Правитель Мацумаэ прошептал:
— Я знаю, дядя. Он пошатнулся вперед, протянул руку к Гизаемону.
Сано был удовлетворен, несмотря на его желание наказать преступника. Он видел, Рейко расслабилась, и почувствовал спад напряженности в других людях, которые присутствовали при этой сцене. Все было хорошо, что закончилось мирно, если не удовлетворительно.
Тогда тело правителя Мацумаэ забилось, как угорь на крючке рыбака. Дух Текарэ, в ярости от гнева, захватил его. — Ну, я не знаю, — ее голос выплевывал слова изо рта. — И вы не можете забыть то, что ты сделал со мной.
Гизаемон отпрянул от нее, а она напустилась на него:
— Кто ты такой, чтобы критиковать меня за использование правителя Мацумаэ? Это ты и все японцы, которые угнетаете мой народ. Мы ловим рыбу, охотимся на животных, и обрабатываем шкуры, делаем разные вещи, а платили нам жалкие гроши. Ваши люди использовали меня в свое удовольствие. И ты украл мою жизнь!
Она свернула и сказала:
— Собираетесь ли вы простить его, господин?
Неопределенность сморщила лицо правителя Мацумаэ.
Не желая, чтобы она расшевелила еще больше проблем, Сано сказал:
— Все кончено, Текарэ. Вы уже достаточно наказали людей за ваше убийство. Оставьте нас сейчас.
Правитель Мацумаэ повернулся к Сано. — Держись подальше от этого! Он ударил Сано в челюсть. Сано, шатаясь, отошел, Хирата удержал его.
— Ты сказал, что хотел отомстить за меня, — Текарэ бросила вызов правителю Мацумаэ. — Ты говоришь, что любишь меня.
–. Я люблю.
— Тогда докажи это! Дайте мне жизнь того, кто отнял ее у меня. Убей его!
Правитель Мацумаэ в ужасе уставился на свою руку, которая указала на Гизаемон. — Но-но он моя плоть и кровь. Он только хотел, что лучше для меня… Я не могу.
— Трус! Ты правитель Эдзо, но ты боишься человека, который крутился вокруг тебя всю жизнь, — Текарэ изрыгала проклятия на правителя Мацумаэ, — сам не в состоянии убить его, пусть это сделают ваши солдаты!