Я не стал отвечать. Меня и самого это начало беспокоить. Учитывая скудность энергии Неба вокруг, насколько хорошо поведёт себя Круговорот? Хорошо что я почти расправился с преследователями. Но сектант меня, конечно, удивляет. Это на него так Спокойствие действует? Задал новый вопрос, для верности ткнув пальцем себе над головой:
— Что это за свет?
— Ты из какой дыры, вор? Услышал, что здесь есть травы, а сути места не узнал? Это метка вора, вор.
Я вздохнул. Это, похоже, будет долгий разговор, а остался ещё один отряд, самое малое, а скорее всего за ним следует и ещё один. Я ощущаю сталь между лопаток. И она становится всё острей.
Засыпав вопросами сектанта Даура, обрывая его, когда он становился слишком многословен, я сумел выяснить главное.
Эта метка создана охранным Массивом, который три сотни лет назад наложил на Хребет великий приглашённый старейшина одной из старших сект. И не существует способа, которым можно эту метку скрыть или уничтожить.
Правда, так считал он, старший всего лишь десятка стражников, которые год уже торчали у подножия хребта.
И на вопрос, как долго эта метка может висеть над вором, который поднялся на хребет в запретное время, сектант Даур ответить не мог.
Зато рассказал, что до конца запретного времени оставалось всего лишь пять дней. Появись я здесь на пять дней позже, и никакой метки я бы не получил, а на горе бродили бы в поисках трав тысячи людей, ждавших этого почти год.
Может ли это означать, что мне нужно продержаться всего пять дней и метка исчезнет сама?
Я не знал. Не знал и сектант Даур. Он лишь сказал, что воры никогда не жили дольше двух дней.
— Да и бесполезно бегать. Лицо убийцы уже известно нашим старейшинам, ты не сумеешь скрыться в родной секте, они сами выдадут тебя.
Я похолодел. Насчёт лица плевать, я лишь заставлю маску до предела изменить черты или и вовсе сниму её, разом превратившись в другого человека. Но вот мои одежды, в которых я убивал первых сектантов. Материал, покрой и белый цвет разительно отличались от того, что носят сектанты. Если старейшина видел меня в момент смерти своих людей, то мгновенно понял, что я имперец из Ордена.
Хотя, нет. Если амулет передаёт лишь момент смерти, то это останется тайной. Я убил первого старшего со спины. В те мгновения он не видел моего лица. Вот только и я могу ошибаться, поэтому наклонившись, спросил:
— Нефриты души у всех стражей или только у старших?
Одновременно я рванул чёрный халат на груди сектанта. Амулетов целая связка, впервые вижу так много.
— Только у старших.
Я довольно кивнул. Уже легче. Незримая сталь кольнула между лопаток, намекая, что время болтовни подходит к концу. Мгновение я глядел на сектанта у своих ног, а затем приказал:
— Убей его.
Призрак одним ударом пробил грудь пленнику, разрывая ему сердце.
Спустя двадцать вдохов я уже бежал прочь от окровавленного тела. Бежал туда, откуда уже слышались голоса новых преследователей.
Каменный лабиринт. Насквозь или поверх?
Насквозь, иначе мою фигуру заметят по пустоте под лучом. Пусть так и видят лишь светящуюся нить метки над камнями.
Я бесшумно скользнул между огромных валунов, разворачивая Крушитель остриём вверх, чтобы не зацепиться. Нужно проскочить побыстрей это...
Мысли оборвались, очередной поворот вынес меня прямо на десяток Указов, которые висели в воздухе.
Тело начало действовать само. Вдох, три шага и первого невидимку я накалываю на Крушитель. Звёздный Клинок пробивает его насквозь, рассекая камень позади него.
Бьётся о скалы женский крик:
— Смерть вору!
На моих глазах пустота между валунов расчерчивается десятками линий, превращаясь в паутину, в которой мухой служу я.
В паутине зияет брешь, но даже так, трёх коснувшихся меня нитей хватает, чтобы замедлить меня. Я словно оказываюсь под водой, которая сковывает мои движения, заставляя прикладывать огромные усилия просто для того, чтобы довернуть руку и ладонь.
Но у меня есть не только техники.
Смерть.
Половина нитей гаснет, пустота разворачивается фигурами падающих людей. Они валятся ничком, утягивая с собой по флагу в каждой руке.
Тот сектант, которого я хотел достать Штормовым Копьём, тоже мёртв, и я меняю направление движения руки, не обращая внимания на боль в меридианах от срыва техники.
В крошево под ногами врезается мой Флаг.
— Призываю!
Фигура Призрака сгущается на пути чужих техник, прикрывая меня и тут же срывается с места, не дожидаясь приказа. Здесь не нужно слов. Нужно убивать врагов.