Наиболее значительные изменения с XVI по XVIII век произошли не в глубине контроля правителей над той или иной территорией, а в масштабах пространства, на котором осуществлялась власть. В Северной и Южной Америке короли Португалии и Испании создали аппарат прямого монархического контроля над территорией и торговлей, который они не смогли создать у себя дома. Военно-фискальное государство, сформировавшееся в Англии к началу XVIII века, было мотивировано и поддерживалось заморскими авантюрами государства. Соперничество Англии с испанской, голландской и французской империями от Атлантики до Индийского океана означало, что многое из того, что должно было делать государство (свидетели Навигационных законов), было направлено на то, чтобы Англия была в центре разрозненных экономических процессов, от морских путей по всему миру до сахарных плантаций в Америке и торговых форпостов в Индии. Французское государство при Людовике XIV как никто другой приблизилось к созданию жестко связанного режима внутри страны, отчасти благодаря относительно компактной территории - теперь ее называют "шестиугольником", - которой пыталась управлять монархия. Однако Франция тоже вела себя как империя среди империй, имела свои заморские приключения и конфликты, играла в династическую политику с соседями и зависела от родовых отношений с региональными элитами, а значит, была менее абсолютной, чем предполагает обозначение "абсолютистская монархия".
Европейским государствам пришлось изменить свою конфигурацию в контексте глобальной империи, но масштабы перемен внутри самой Европы можно легко преувеличить. Вестфальский договор (1648) часто называют началом нового режима, ознаменовавшего принятие ведущими европейскими державами принципа территориального суверенитета, взаимно признанного, каждого государства. Однако этот договор был менее новаторским и менее масштабным. В Вестфалии европейские державы (император Священной Римской империи, князья этого королевства, короли Франции и Швеции) попытались положить конец длительному периоду религиозных и династических конфликтов, известных как Тридцатилетняя война в Германии или Восьмидесятилетняя война между габсбургской Испанией и Нидерландами. Голландцы получили независимость, но уже изобретали другой вид суверенитета в Ост-Индии. Договор признавал суверенитет около трехсот князей на территориях Священной Римской империи, но империя еще 158 лет оставалась всеобъемлющим политическим образованием, где-то между конфедерацией и империей. Швеции и Франции были выделены новые территории, не обязательно говорящие на одном языке или имеющие какую-либо лояльность к государству.
Страны, подписавшие договор, не были ни очень национальными, ни четко ограниченными; в течение последующих трех столетий они преследовали и подвергались имперским амбициям. Еще долго после 1648 года сохранялись самые разные и неэквивалентные формы государства: сильные монархии, как во Франции и Испании, голландская торговая республика, польская аристократическая республика, швейцарская конфедерация, итальянские купеческие республики. В Европе сохранялись папы, императоры, короли, герцоги, графы, епископы, городские администрации и землевладельцы. Императоры взаимодействовали друг с другом, воевали или передавали друг другу составные части своих владений, как и раньше. Франция, как правило, была соперницей Англии, но иногда и ее союзницей в борьбе с Соединенными провинциями. Поддержка Нидерландов помогла одной фракции вытеснить другую в ходе гражданской войны в Англии в 1688-89 годах. Новая династическая комбинация возникла в 1700 году (несмотря на попытки Великобритании предотвратить ее), когда Бурбоны, происходящие из рода королей Франции, стали королями Испании.
Вестфальский договор должен был способствовать религиозной терпимости между католиками, лютеранами и кальвинистами и ограничить возможность князей путем собственного обращения пытаться изменить религиозную принадлежность "своих" территорий. Но религиозные распри не прекращались, и территориальный принцип суверенитета не был ни новым в 1648 году, ни соблюдаемым впоследствии. Многоуровневый суверенитет императора над королем над принцем оставался жизнеспособным европейским вариантом и в XIX веке, а в XX, как мы увидим, были изобретены новые формы многоуровневого суверенитета. Идея "вестфальского суверенитета" - мира ограниченных и унитарных государств, взаимодействующих с другими эквивалентными государствами, - имеет больше отношения к 1948 году, чем к 1648-му (глава 13).
Взаимодействие между неравными, составными и нестабильными империями подталкивало к нововведениям в дипломатии и праве. Как мы уже видели (глава 5), османы предлагали общинам иностранцев право управляться по собственным правилам и настаивали на защите послов и посольств в других странах. В то время как VOC и EIC боролись друг с другом, Гуго Гроций создал свой трактат "Свобода морей" (1609), заимствуя морские традиции - море как открытая магистраль Индийского океана. Но в семнадцатом веке море было менее свободным, чем в пятнадцатом. Тем временем, столкнувшись со способностью могольских государей препятствовать их торговым операциям или способствовать им, европейцы нарушили правила канонического права, запрещающие заключать договоры с нехристианскими державами, и признали легитимность своих партнеров по переговорам. Эти инновации в том, что позже станет известно как "международное право", происходили на стыке империй и их различных правовых традиций - римской, христианской, османской, мусульманской, могольской. Дипломатия и право не были направлены на регулирование отношений между равнозначными государствами, но придавали легитимность и порядок крайне неравному миру.