Расширение европейских империй за границу шло разными путями. Они привели к появлению рабовладельческих обществ и колоний поселенцев. В некоторых районах коренное население было уничтожено болезнями, насилием, принудительным обращением и аккультурацией. В других случаях общества сохраняли и культивировали свою целостность перед лицом европейского вмешательства, более успешно в Азии, чем в Америке. Заморские империи жили за счет организационных и управленческих навыков, а не только за счет грубого труда своих подданных. В некоторых случаях колониальное общество укоренялось, его элита строилась по образцу английского дворянства или испанской аристократии, осуществляя различные формы господства над потомками европейцев, коренными народами и импортированными рабами. Некоторые колонисты стремились отделиться от одной империи и построить другую - "Империю свободы" американских революционеров и Бразильскую империю, возникшую после того, как одна из ветвей португальской королевской семьи не вернулась домой.
Последствия политических теорий и революций XVIII века для империй были далеко не однозначны. Если в монархиях все подданные находились под властью короля или императора, то при правлении "народа" вопрос о том, кто входит или не входит в эту категорию, стал решающим. Идея народного суверенитета имела взрывоопасные последствия, когда на нее претендовали поселенцы в британской Северной Америке и рабы во французском Сен-Доминго.
Соединенные Штаты объединились отчасти из-за страха перед другими империями. Новая государственная власть провозгласила равенство как свою основу, но не распространила его на всех на территориях, на которые претендовала и которые завоевывала. Американская империя уничтожала и маргинализировала коренное население и не смогла разрешить противоречия между "рабскими" и "свободными" штатами без гражданской войны. В течение всего двадцатого века республика держала коренных американцев за пределами государства и не смогла установить равные права для потомков рабов. Сильное чувство моральной общности в американской идеологии позволило огромной империи, раскинувшейся на весь континент и в конечном итоге за океаном, преуменьшить свою имперскую историю и представить себя как единую большую нацию, разделенную на федеративные государства, которые имели определенное самоуправление, но были равноценны друг другу.
Правители европейских государств не обязательно хотели ограничиваться управлением одним народом; они знали, что государство - это дифференцированное образование, и могли менять стратегии между его компонентами. Имперская организация сохранялась после революций, была расширена Наполеоном и вновь реструктурирована после его поражения. Для Британии "империализм свободной торговли" - осуществление экономической власти, сопровождаемое периодическими военными интервенциями, - стал такой же важной стратегией, как и различные виды власти, которую она осуществляла над Шотландией, Ирландией, Канадой, Индией и Карибскими островами, а затем и над большей частью Африки.
Колонизации XIX века не привели к созданию совершенно новых империй, как полагают некоторые историки. Напротив, они развивали и расширяли репертуар имперских методов, расширяли пересекающиеся сети и заразные идеи, а также повышали ставки в межимперской конкуренции. Европейцы приобрели более эффективные средства, чтобы заставить людей в далеких странах служить своим интересам, но они глубоко расходились во мнениях относительно отношения к ним как к объектам эксплуатации или как к младшим членам имперского сообщества. Бросив вызов восстаниям рабов и трансконтинентальным движениям за отмену рабства, Британия в 1833 году, Франция в 1848 году, Бразилия и Куба в 1880-х годах отказались от рабства. Многие не верили, что африканцы, азиаты или их потомки когда-нибудь заслужат равные права и равный политический голос, но пределы колониальной власти и возможное "возвышение" колонизированных народов до уровня цивилизации стали предметом дискуссий.
На конференциях имперских правителей европейские державы заявляли о своем коллективном праве управлять другими, подкрепляя его теориями социальной эволюции и расового различия. Но уже через несколько лет после начала "драки" конца XIX века даже сторонники активного преобразования Африки отступили, столкнувшись с трудноразрешимыми проблемами управления огромным пространством, поиска посредников, контроля за эксцессами своих агентов и поселенцев, а также изменения привычек людей, которые имели собственные сети поддержки и могли адаптироваться к новым условиям.