История империй столкнулась с воображаемой историей наций в самой громкой войне начала XXI века. Пространство, которому сейчас присвоен национальный ярлык "Ирак", находилось под властью древних империй Плодородного полумесяца, а гораздо позже - Аббасидов, чья империя была сосредоточена в Багдаде. Он был захвачен и оккупирован сельджуками и монголами; включен в состав Османской империи; передан Британской империи; управлялся правителями, которые были клиентами британцев; оккупирован Соединенными Штатами; и управлялся военным диктатором, который жил за счет нефти, продаваемой западным государствам, вел войну против Ирана, другую против Кувейта и жестоко расправлялся с иракцами, чья версия ислама, чья этническая принадлежность или чья политика вызывала подозрения. Аль-Каида" - лишь один из проектов, пересекающих границы, которые вторгаются в "национальное" пространство Ирака. Как и во многих других частях бывших империй, в Ираке нет коренного общества с длительной историей; его история формировалась и продолжает формироваться на пересечениях государств и сетей, а также в результате изменений в отношениях власти между ними.
Так или иначе справиться со смешением людей в пространстве было необходимо любому правителю с амбициями, выходящими за рамки локальных. Империи находили разные ответы на эту проблему. В этой книге подчеркиваются различия в политике различий, проводимой империями. Многие империи использовали различия в качестве инструмента правления, следя за тем, чтобы связи элит и групп с сувереном были сильнее, чем связи имперских подданных друг с другом. Другие империи стремились к конформизму в среде инсайдеров и вытесняли или принижали тех, кто не был похож на них. Империи смешивали и изменяли эти стратегии; способность применять разные тактики к разным слоям населения может быть ключом к их политической стойкости.
Империи, к лучшему или худшему, имели дело непосредственно с различиями; национальные государства предполагали - возможно, иллюзией - что различия могут быть преодолены привлекательностью национальной идеи и участием в государственных институтах, или, в негативном смысле, путем исключения, изгнания и принудительной ассимиляции. Но национальные государства никогда не могли исключать, изгонять и ассимилировать настолько, чтобы создать однородное население или стереть пересекающиеся лояльности. Даже в колониальной ситуации многие люди не рассматривали национальное государство как способ освобождения от империи. Конец колониальных империй был конфликтным и условным. Европейские империи отказались от суверенитета, который становился дорогостоящим, а новые отцы-основатели взяли на себя суверенитет, который, как им казалось, они могли закрепить. Мы живем с последствиями этих неровных и изломанных путей выхода из империи, с фикцией суверенной эквивалентности и с реальностью неравенства внутри государств и между ними.
Размышления об империи не означают воскрешения Британской, Османской или Римской империи. Оно позволяет нам рассмотреть формы, в которых власть осуществляется в пространстве, с их возможностями и ограничениями; способы, которыми воображается и реализуется инкорпорация в государства и дифференциация внутри них; средства, с помощью которых достигается условное приспособление посредников к имперской власти; и альтернативы имперской власти, которые смогли разработать поселенцы, коренное население, чиновники, ученые, импортированные рабы, религиозные наставники и торговцы, пересекающие границы.
Прошлое не дает четких моделей - национальных или имперских - для построения лучших государств, но изучение исторических траекторий напоминает нам, что настоящее не было здесь вечно и не будет вечным. Как индивиды и коллективы, мы представляем себе различные варианты будущего, делаем выбор и сталкиваемся с его последствиями. Возможны новые и различные формы многослойного и пересекающегося суверенитета, а не только те, которые мы изучили в этой книге. Люди создавали и будут создавать другие формы политической организации. Прошлое империй демонстрирует человеческие издержки высокомерия власти - от имени великого лидера, цивилизации или народа, - а также многогранные трансформации социальной жизни, к которым приводили империи. Мы рассмотрели широкий спектр способов, с помощью которых империи включали в себя и проводили различия между населением, последствия того, что люди оставались отдельными, но неравными, или пытались сделать их равными и одинаковыми. Задача на будущее - представить новые государства, которые признают широко распространенные стремления к политической принадлежности, равенству возможностей и взаимному уважению.