Для мальчиков, взятых во дворец, коллекция открывала путь к восходящей мобильности, исполняя мечты многих христианских крестьянских семей. Для султана создание административной и военной элиты из зависимых чужаков было новаторским решением проблемы поддержания имперской власти. Каждый великий министр или советник был творением султана и мог быть уволен и заменен им. У Сулеймана I было восемь различных великих визирей. Казнь таких влиятельных людей была такой же частой практикой, как и братоубийство. И то, и другое завладевало умами оставшихся в живых.
Практика королевского наложничества и подбор высших советников из "собранных" и обращенных в христианство мальчиков означали, что султан правил через созданную им самим семью. Освобожденный от связей со знатными семьями, получавший советы от чиновников, зависящих от его воли, султан осуществлял крайнюю форму патримониализма над своими личными рабами и через них над империей.
Консолидация элитного сервиса
В этой системе зависимых, несвободных чиновников было два слабых места. Одно из них заключалось в том, что императорская гвардия - проблема и других империй - быть вооруженной, воинственной и находиться рядом. В бою янычары окружали султана в центре поля, обеспечивая его выживание; во дворце янычары также защищали султана, но они могли обернуться против него. В 1622 году султан Осман II был убит своими янычарами после того, как нанес им множество оскорблений - слишком суровый режим наказаний, настойчивость в продолжении войны с Польшей вопреки желанию янычар, отказ казнить советников, обвиненных в коррупции, и, предположительно, план замены янычар другим видом вооруженных сил.
Второе слабое место в системе было создано по типичному имперскому сценарию, который мы наблюдали на западе Средиземноморья и в Китае. Османам нужно было собрать достаточно доходов и солдат для защиты своей империи, не позволяя потенциально мятежным и всегда жадным дворянам закрепиться в провинциях. В первые века османской экспансии султаны решали проблему могущественных семей, перемещая их за пределы своих территорий и делая владыками в отдаленных районах. Но проблема контроля над местными владыками повторилась, когда империя достигла своего наибольшего размера в конце XVI века. В то же время защита империи стала еще более дорогостоящей, поскольку инновации в военной стратегии и технологиях - в частности, мобильная артиллерия и новая конструкция кораблей - требовали средств на переоснащение армии и флота османов.
Османы придумали несколько ответов на проблему получения ресурсов и сохранения лояльности, эффективности и безопасности имперской элиты в своих областях. Первый принцип вытекал из теории о том, что вся земля принадлежит султану, и он может распределять или регулировать ее по своему усмотрению. Основываясь на византийской системе "земля в обмен на вооруженную службу" (глава 3), османы наделили военных слуг полномочиями собирать налоги и сборы в округе, а также участки земли (тимар) для собственного пользования. К концу XVI века эта система была преобразована в налоговые фермы, продажа которых приносила доход дворцовым чиновникам в Стамбуле. Налоговое хозяйство не могло создать новых ресурсов, но оно давало элитам вескую причину искать покровительства султана.
Второй принцип заключался в непостоянстве должностных полномочий. Султан мог менять чиновников по своему усмотрению, поощряя за верную службу и наказывая некомпетентных. Назначения также могли использоваться для того, чтобы сделать мятежников частью системы. Свидетельством привлекательности османского чиновничества было то, что могущественные разбойники пытались выторговать себе место в государственной бюрократии, прося султана сделать их чиновниками и законными сборщиками людей и денег.
Отчасти потому, что империя была такой большой, османские правители не могли использовать единый способ управления или контроля над своими посредниками. Персонифицированная власть способствовала гибкости, компромиссам и прагматизму. В приграничных регионах, которые было трудно защищать, османы признавали местных правителей с их титулами и командованием. Так было с Курдистаном, где султаны так и не смогли привязать племенных вождей к дворцовому режиму правления. В более центральных районах перемещение могущественных кланов в отдаленные места, привлечение на высшие посты чужаков, назначение генерал-губернаторов (как принцев, так и высокопоставленных рабов султана), манипуляции с границами провинций и их перекройка - все эти факторы способствовали укреплению позиций региональных сильных мира сего. Но со временем семьи использовали связи с властью в своих интересах, и османские правители отвечали на это интеграцией местных элит в османский правящий класс, ставя знатных людей во главе прибыльных государственных функций. Кооптация в чиновничество препятствовала укреплению связей за пределами государства. Самым эффективным инструментом системы была ее щедрость: быть чиновником было выгодно.