Первостепенное, хотя и переменчивое положение османов в юго-восточной Европе и Средиземноморье не должно нас удивлять. В 1520-х годах у Сулеймана была постоянная армия численностью около девяноста тысяч человек, кавалеристы, поддерживаемые земельными пожалованиями, и янычары, личная гвардия султана. Карлу V и другим западноевропейским правителям приходилось собирать армии за счет местных магнатов или наемников, что обходилось очень дорого. К концу правления Сулеймана Османская империя простиралась от Буды до Мекки, от Алжира до Басры. Это была империя с огромными ресурсами, мобилизованными с помощью системы правления, которая привлекала, дисциплинировала и сдерживала потенциальных мятежников. Против этого самодостаточного полилита испанцам, с их раздробленными подчиненными и долгами перед купцами за пределами королевства, предстояла нелегкая борьба.
Испанская реакция на геостратегические преимущества османов, а также на неспокойную обстановку в их собственных владениях, заключалась в экспансии за границу. Они добились определенных успехов в океанской торговле, но защита контроля в Европе означала, что деньги не оставались в Испании. При Сулеймане османы также пытались расширить сферу своего влияния, отправив в 1541 году флот к моголам в Индию. Но они не смогли вытеснить португальцев с их превосходными кораблями с торговых путей в Индийском океане. Ни Карл, ни Сулейман, ни самые прозорливые из их советников не могли предсказать долгосрочные последствия заморской торговли и империи. Но что они знали, так это масштабы могущества друг друга, и они узнали пределы своего собственного.
Давайте оглянемся на эти две империи и на то, чего они достигли. Карл V и его ближайшие преемники создали империю, которая стала гораздо более "испанской", чем была на самом деле. Сдерживаемые неустойчивостью суверенитета в Европе, они связали европейскую Испанию и ее американские ответвления вместе через почтение к общему монарху, религиозное родство, государственное принуждение и административные возможности, а также защиту от других империй. Испанский язык стал гегемонистским языком на всем этом пространстве, а назначенные королем кастильцы пользовались на Американском континенте большей властью, чем в европейских владениях Карла; католицизм был навязан в качестве общей религии. Непростое взаимодействие между одной церковью и одной династией, а также между монархией и земельными магнатами свидетельствовало о новом универсализме, основанном на единой, христианской, европейской цивилизации, распространяющейся на новые континенты, а также о неопределенности в отношении того, кто будет контролировать этот процесс. Для османов основополагающим принципом универсальной империи была прагматичная инклюзивность под султанским правлением, защита уже существующих религиозных и обычных обычаев подданных, тонкое сочетание исламского и имперского права, а также бюрократия, в идеале оторванная от какой-либо постоянной семейной власти.
Эти разные стратегии предлагают нам рассмотреть два контрастных способа организации имперской власти. "Идеальные типы", как называл их Макс Вебер, не раскрывают сложную работу реальных политических систем, но они помогают нам задуматься о более широких проблемах, с которыми сталкивались правители, и о многочисленных, но ограниченных решениях этих проблем. Мы противопоставим систему классовой иерархии и систему патримониального правления, не забывая о том, что реальные государства опираются на оба принципа.
В модели сословной иерархии простолюдины, включая бедняков, связаны друг с другом общим опытом. Аристократы зависят от взаимного признания статуса друг друга и от социальной и правовой системы, которая поддерживает их привилегии - доступ к земле, оружию и королевскому двору, а также почтение со стороны тех, кто ниже их по положению. Классовая иерархия предполагает сильные связи внутри классов и более слабые между ними. Для потенциального короля или потенциального императора степень привилегий знати как класса одновременно и полезна, и проблематична: полезна для того, чтобы собрать вместе людей и деньги, необходимые для правления, чтобы держать внешних соперников в узде, а людей снизу - на работе и в порядке; проблематична, потому что аристократы могут действовать сообща, чтобы ограничить власть короля.