Некоторые ученые считают анклавную империю особенно португальской в отличие от поселенческой ориентации испанцев. Правда, число португальцев в Азии было ничтожно мало, возможно, десять тысяч администраторов и солдат в семнадцатом веке. У Португалии было мало переселенцев. Но морская империя не оставалась на море: репертуар португальской империи расширялся по мере того, как открывались новые возможности. Колонисты основали крупные фермы в долине Замбезе в Мозамбике (карта 6.1) и на Цейлоне (карта 6.2). Португальцы переселялись во внутренние районы своих индийских владений. Самым большим исключением из анклавов и морских империй была Бразилия. Здесь португальские новоприбывшие столкнулись с гораздо менее плотным населением, чем в Юго-Восточной Азии; болезни, которые они принесли с собой, еще больше снизили численность населения. Политическая власть коренного населения не была препятствием, к тому же Бразилия была гораздо ближе к Португалии, чем Азия. Португальские связи через Атлантику принесли решающий человеческий фактор: рабский труд. Северо-восточная Бразилия стала первой большой колонией сахарных плантаций в Америке. В 1690-х годах золото Минас-Жерайс в центральной Бразилии вызвало новый бум и еще больший спрос на африканских рабов. К середине XVIII века более миллиона африканцев были насильно переселены в Бразилию.
Здесь мы видим динамику империи: Португалия, имея анклавы в Африке, ресурсы и опыт, приобретенные в результате принуждения и торговли через океаны и континенты, захватила путем завоевания большую территорию в Америке, а затем извлекла выгоду из связей между африканской рабочей силой, американской землей и европейскими рынками. Фактический захват рабов происходил, с точки зрения европейцев, вне сцены, в ходе войн и набегов, которые вели африканские государства. Но надзор за рабами в плантаторской колонии, защита от восстаний и сдерживание беглых общин, которые рабы создавали во внутренних районах, требовали бдительных и активных военных. Построенный на подчинении целой категории людей, плантационный комплекс отличался как от империи-анклава, так и от территории поселения.
На протяжении почти трех столетий Бразилия, особенно сахаропроизводящая зона на северо-востоке страны, была крупнейшим в мире покупателем рабов. Португалия, а затем Нидерланды, Франция и Англия поначалу пытались удержать закупку и транспортировку рабов, плантационное производство и поставки сахара внутри своих империй, отдавая предпочтение торговцам, связанным с монархией, предлагая королевские хартии избранным компаниям и вводя тарифы. Но вскоре возникли обычные угрозы для контроля империи над торговлей: интерлоперы и несвязанные торговцы, проникающие в часть бизнеса, вооруженные нападения со стороны других империй, растущая автономия все более состоятельных поселенцев в колониях по отношению к государству в Европе. В случае с Бразилией поразительным был последний фактор. Бразильские торговцы, обязанные верностью Португалии, но действующие независимо от ее правительства, начали налаживать прямые связи с Африкой. Богатая колония стала затмевать породившую ее европейскую монархию.
Территориальная империя в Бразилии, хотя и страдала от конкуренции со стороны сахарных плантаций в Карибском бассейне, а позднее от нападений голландцев, была более защищенной, чем узлы и сети морской империи Португалии. Вооруженная торговля - недешевое удовольствие; покровительство - не самый эффективный способ ведения операций по всему миру; к тому же другие империи шли по стопам Португалии.
Португалия также была вовлечена в межимперскую политику внутри Европы. Она выиграла от договора с Испанией, заключенного при посредничестве Папы в 1494 году, который разделил зоны интересов двух католических держав (глава 5). Но когда корона Португалии перешла к Габсбургам (1580-1640 гг.), Португалия оказалась втянута в войну с врагами Испании - Англией (неудачная Армада 1588 года отплыла из Лиссабона) и габсбургской провинцией Нидерланды, восставшей против Филиппа II. Войны истощали доходы и нарушали торговлю.