Открывает заседание вице-премьер Александр Коновалов, который рассказывает коллегам, что случилось за ночь и куда делся Керенский. Морской министр Дмитрий Вердеревский говорит, что он не понимает, для чего это заседание собрано, и что министры собираются делать дальше, у них нет реальной силы, поэтому продолжать заседание бессмысленно. Ему отвечает врач Николай Кишкин, старый кадет, один из основателей либеральной партии: «Мы не Петроградское Временное правительство, а Всероссийское Временное правительство. Если у нас в Петрограде нет силы, на которую мы могли бы опереться, это еще не значит, что во всей России ее нет». Вице-премьер Коновалов предлагает оставаться в Зимнем дворце вплоть до ареста. Это предложение принимается без возражений.
Министры голосуют за то, чтобы назначить доктора Кишкина ответственным за оборону города. Но что он может сделать? Он может только уволить прежнего командующего округом полковника Полковникова. Единственная надежда на казаков, которые не станут поддерживать большевиков, значит, это единственная военная сила в столице, которая гипотетически могла бы защитить Временное правительство. Но ни Коновалову, ни Кишкину не удается уговорить их.
На помощь министрам приходит Петр Рутенберг, недавно назначенный Керенским вице-губернатором столицы — знаменитый эсер, друг и убийца Гапона. Он вспоминает, что его товарищ Савинков в последнее время много общается с казаками, и предлагает привлечь Савинкова. Тот обещает помочь — и тоже отправляется уговаривать казаков.
Днем министры узнают, что по городу уже расклеены плакаты с составом нового правительства, сформированного большевиками: премьер-министр Ленин, министр иностранных дел Троцкий. Затем узнают, что большевики разогнали предпарламент.
В Зимний приходит Набоков, заместитель председателя предпарламента. Настроение у всех крайне подавленное. К нему подходит Сергей Третьяков, московский миллионер, внук одного из основателей Третьяковской галереи. Он очень зол на Керенского, который их предал. Говорит, что положение безнадежное. Но в разговор вмешивается министр иностранных дел Терещенко — он считает, что верные правительству войска идут, надо продержаться 48 часов.
Набоков уходит из Зимнего, никем не замеченный. Так же могли бы разойтись и остальные министры, но они упорно сидят. В половине седьмого они идут обедать в столовую Керенского. Подают суп, рыбу и артишоки. Сразу после обеда приходит ультиматум от большевиков — министрам дается 20 минут на то, чтобы сдаться. После этого крейсер «Аврора», который уже подходит к Зимнему, начнет стрелять.
В Зимнем трезвонят телефоны — чтобы спокойно обсудить ситуацию, министры уходят в комнату, где аппаратов нет. И единогласно решают на ультиматум не отвечать, оставаться в Зимнем дворце и сопротивляться.
Пьют чай. Штурм никак не начинается: часы бьют восемь, девять. «Что грозит дворцу, если "Аврора" откроет огонь? — пытается уговорить коллег сдаться морской министр Вердеревский. — Он будет обращен в кучу развалин. У нее башни выше мостов. Может уничтожить дворец». Но министры не слушают.
Эти люди даже не держатся за власть — они понимают, что никакой власти в их руках уже давно нет. В аналогичной ситуации в феврале царское правительство давно разбежалось, хотя многие его члены считали себя избранниками помазанника Божьего. Зачем теперь эти министры рискуют своей жизнью и жизнями защищающих их женщин и юных курсантов?
Обыватель просыпается
В 15:00 в Смольном Лев Троцкий поднимается на трибуну и объявляет, что Временное правительство больше не существует. «Я не знаю в истории примеров революционного движения, где замешаны были бы такие огромные массы и которые прошли бы так бескровно. Власть Временного правительства, возглавлявшегося Керенским, была мертва и ожидала удара метлы истории, которая должна была ее смести».